Что касается вредности правонарушения. Имеется ввиду, что происходит нарушение интересов, обусловливающих право и охраняемых им. Значит наносится вред установленному правопорядку, то есть возникает ряд отрицательных последствий противоправного действия умаление, уничтожение благ, ценностей субъективного права, ограничения возможностей пользования ими, стеснение свободы поведения других субъектов вопреки закону – в целом, нарушение правопорядка.

Противоправность заключается в нарушении лицом действующих правовых норм и представляет собой запрещенность деяния правовой нормой под угрозой применения к виновному наказания.

Совершается дееспособным субъектом права. Лицо, совершившее правонарушение должно быть вменяемым, способным осознавать значение совершённого им действия, и не только нести за это юридическую ответственность, но и понимать, что оно подвергается наказанию за данный поступок.

Виновность . Этот признак выражается в психически-волевом отношении нарушителя к правонарушению и его последствиям. Вина – обязательный элемент субъективной стороны каждого правонарушения. Правонарушение возможно только тогда, когда у нарушителя существует реальная возможность выбора своего поведения, то есть когда они могут поступить по-разному – правомерно или неправомерно в зависимости от своего сознательно-волевого усмотрения. То есть у нарушителя должна быть осознанная возможность не совершать правонарушение. Виновность определяется именно тем, что лицо умышленно или по неосторожности выбирает неправомерное поведение, игнорируя требования государства и общества.

Реальность . Правонарушение может составить только акт поведения, внешне выраженный нарушителем. Противоправное поведение получает свое объективированное выражение лишь в поступках человека. По этому поводу К. Маркс заметил следующее: «Помимо своих действий я совершенно не существую для закона, совершенно не являюсь его объектом». Юридическая ответственность наступает только за фактически совершенное, то есть объективированное вовне противоправное деяние. Правонарушение может выразиться в форме действия или бездействия. Первое предполагает несоблюдение запретов, второе - неисполнение обязанностей. Бездействие является правонарушением в том случае, если лицо должно был совершить определенные действия, предусмотренные нормой права либо условиями договора, но не совершило их (прогул, оставление человека в опасном состоянии без помощи, невыплата заработной платы, неисполнение контрактных обязательств и т.д.). Таким образом, противоправное бездействие - акт пассивного поведения, заключающийся в не совершении лицом того действия, которое оно должно и могло было бы совершить. Реальность правонарушения выражается формулой: «за мысли не судят».

Наказуемость. Не всякое неисполнение юридической обязанности или несоблюдение запрета, установленного законодательством, является правонарушением. Ими признаются лишь деяния, совершение которых влечет применение правовых санкций к правонарушителю. Правонарушение всегда влечет за собой применение к нарушителю мер государственного воздействия, налагающих на него дополнительные лишения, обременения, тяготы имущественного или личного характера. Если за совершение каких-либо противоправных деяний наложение санкций не предусмотрено, привлечение нарушителя к ответственности недопустимо. «Противоправны те деяния, которые запрещены государством под страхом наступления последствий, предусмотренных правовыми санкциями». Таким образом, правонарушением признается лишь деяние, совершение которого влечет применение установленных законом мер ответственности.

Из всего вышесказанного, можно выделить следующие признаки правонарушения:

вредность

противоправность

дееспособность лица, совершившего правонарушение

виновность

реальность

наказуемость

Именно данные признаки и отличают правонарушение от нарушений иных социальных норм (морали, обычаев, религии, корпоративных норм).

1. В чём состоит общественная опасность правонарушения?

Общественная опасность является сущностью правонарушения. Этоосновной объективный признак, определяющая черта правонарушения и его объективное основание, отграничивающее правомерное поведение от противоправного.

Общественно опасное деяние – это не только то деяние, которое причинило вред, но то, которое создало угрозу возможного потенциального причинения вреда.

Общественная вредность проявляется в том, что правонарушение всегда сопряжено с посягательством на приоритеты и ценности человеческого общества, ущемляет частные и публичные (общественные) интересы. Акт правонарушения всегда есть вызов обществу, пренебрежение тем, что значимо, ценно для него. Общественная вредность или опасность правонарушения, следовательно, состоит в том, что оно посягает на важнейшие ценности общества, условия его существования. Правонарушения общественно вредны своей типичностью, распространенностью; это не единичный акт (эксцессы), а массовое в своем проявлении деяние либо обладающее потенциальной возможностью к такому распространению. Правонарушения общественно вредны и тем, что они дезорганизуют нормальный ритм жизнедеятельности общества, направлены против господствующих общественных отношений, вносят в них элементы социальной напряженности и конфликтности.

Из сказанного вытекает, что деяния, которые по своим свойствам не способны причинить вред общественным отношениям, ценностям общества и отдельной личности, ее правам и интересам, не создают угрозы правопорядку в целом или не подрывают правовой режим в той или иной сфере общественной жизни, не могут и объективно не должны признаваться правонарушениями.

2. Какие критерии лежат в основе определения степени общественной опасности правонарушения?

В современной литературе под общественной опасностью понимают объективное свойство деяний, которые влекут негативные изменения в социальной действительности, нарушают упорядоченность системы общественных отношений.

Общественная опасность - это признак правонарушения, который заключается в причинении вреда законным интересам личности, общества и государства. Общественная опасность характеризуется двумя показателями:

Характером общественной опасности (качественный признак);

Степенью общественной опасности (количественный признак).

Характер общественной опасности является качественной характеристикой, в ней содержатся особенность, свойства преступления, которые позволяют отличить его от смежных с ним, выделить из числа тех, которые составляют определенную группу преступлений, имеющих общие признаки. Характер общественной опасности позволяет выделить правонарушение в силу свойственных лишь ему объективных и субъективных признаков, которые отражают важность общественных отношений, на которые направлено правонарушение, внешнюю форму деяния, наносящего ущерб этим отношениям. Совокупность этих признаковых устойчивое взаимоотношение характеризуют специфику правонарушения, дающую возможность отличить его от других. Вместе с тем качественная характеристика выражает и то общее, что характеризует всю группу однородных правонарушений.

Все правонарушения, которые совершаются в обществе, можно разделить на виды, по степени общественной опасности, на: преступления и проступки.

Преступление – наиболее опасный вид нарушения норм права. Им является только такое общественно опасное поведение, которое предусмотрено уголовным законодательством и влечет за собой применение мер уголовного наказания.
Уголовный кодекс даёт понятие преступления: преступлением признается предусмотренное уголовным законом общественно опасное деяние (действие или бездействие), посягающее на общественный строй государства, его политическую и экономическую систему, собственность, личность, политические, трудовые и другие права и свободы граждан.

В зависимости от объекта посягательства различают преступления против государства, против собственности, против личности, хозяйственные, военные и другие. В зависимости от формы вины различают умышленные и неосторожные.
В зависимости от момента окончания преступления на законченные и незаконченные. Каждая из таких классификаций способна выполнять конкретные научные и практические задачи и имеет определенное значение в уголовном праве.
Наиболее универсальным критерием является тяжесть преступления. Большое значение классификации преступлений по этому критерию обусловлено общественной опасностью преступления. Именно общественная опасность (ее характер и степень) является материальным признаком любого преступления, не только раскрывает его качество, социальную сущность, определенную тяжесть, но и дает возможность определить место преступления в системе правонарушений, отделить его от других правонарушений, разграничить различные преступления. Универсальный характер такой классификации проявляется в том, что она предопределяет содержание всех без исключения институтов уголовного права.

В зависимости от степени тяжести преступления делятся на преступления лёгкой степени тяжести, средней тяжести, тяжкие и особо тяжкие. В основу такой классификации положены критерии: материальный (характер и степень общественной опасности) и формальный (вид и размер наказания, предусмотренного в санкции статьи). Необходимость определения не только материального, но и формального критерия обусловлена тем, что согласно законам логики любая классификация выполняет свои задачи только тогда, когда ее критерий определен четко, однозначно.

Общественная опасность, которая составляет материальный критерий является оценочным понятием, предметом оценки со стороны законодателя. Оценивая определенное общественно опасное деяние как преступление, законодатель предусматривает соответствующее наказание за него в Особенной части УК. Следовательно, наказание отражает характер и степень общественной опасности конкретного преступления и может исполнять роль формального критерия, что дает точное однозначное измерение через размер наказания.

Проступки – это правонарушения, не отнесенные к преступлениям. Проступки – общественно вредные, но не опасные для общества и его членов. В частности, различают такие, как: конституционные; дисциплинарные; административные; гражданские. Иногда выделяют процессуальные проступки (неявка свидетеля в суд).

Каждый вид проступков посягает на конкретные, урегулированные правом общественные отношения, имеет свои признаки. Конституционный проступок – нарушение закрепленного Основным Законом порядка организации и деятельности органов государственной власти и главы государства, органов местного самоуправления, формы правления и устройства государства.

Дисциплинарный проступок – нарушение норм или правил, которые устанавливают определенный порядок деятельности коллективов, предприятий, учреждений, организаций, учебных заведений, т.е. нарушения трудовой, производственной, служебной, учебной дисциплины. Например, опоздание на работу, невыполнение распоряжений администрации, несоблюдение технологии производства (противоправное неисполнение или ненадлежащее исполнение работником своих трудовых обязанностей, за которое в отношении него может быть применено дисциплинарное взыскание) и др.

Административный проступок – противоправное, виновное (умышленное или неосторожное) действие или бездействие, посягающее на общественный или государственный порядок, собственность, права и свободы граждан, на установленный порядок управления в этой сфере и за которое законодательством предусмотрена административная ответственность. Например, нарушение правил уличного движения, правил противопожарной безопасности, неуплата налога и др. Административный проступок отличается от дисциплинарного по следующим признакам: – его может совершить физическое лицо – гражданин, иностранец или лицо без гражданства, а дисциплинарный – только рабочий, служащий, член союза, то есть работник конкретного предприятия, учреждения, организации;
– административный проступок нарушает общественные отношения, складывающиеся в сфере государственного управления (правила дорожного движения, правила торговли), а дисциплинарный – внутренний распорядок предприятия, учреждения, организации; – административный проступок влечет за собой административные санкции (штраф, лишение специального права и др.), а дисциплинарный проступок влечет за собой дисциплинарные санкции (замечание, выговор, увольнение и др.).

Несмеянова С. Э. Судебная практика Конституционного Суда РФ с комментариями. М., 2009.

Нерсесянц В. С. Судебная практика как источник права. М., 1997.

Радченко В. И. Публичная власть и обеспечение государственной целостности Российской Федерации (конституционно-правовые проблемы) / под ред. Б. С. Эбзеева. Саратов, 2003.

Скворцов-Савельев И. А. Правовое и организационное обеспечение реализации права

законодательной инициативы Конституционным Судом Российской Федерации // Российский судья. 2008. № 9.

Страшун Б. С. Решения Конституционного Суда Российской Федерации как источник права // Конституционное правосудие на рубеже веков. М., 2002.

Чиркин В. Е. Законодательная власть. М., 2008.

Эбзеев Б. С. Конституция. Правовое государство. Конституционный Суд. М., 1997.

Общественная опасность - признак административного правонарушения?

ДЕРЮГА Артем Николаевич, доцент Дальневосточного юридического института МВД России, кандидат юридических наук, доцент

Законодательство об административных правонарушениях на протяжении многих лет активно развивается. Возрастающая потребность общества в эффективной охране правоотношений побуждает ученых и практиков предлагать новые способы и средства административной защиты. Их поиск, как правило, сопровождается дискуссиями, в рамках которых оптимизируются наиболее удачные идеи. Так рождаются предложения по изменению и дополнению нормативных правовых актов.

Оперативность нормотворческо-го реагирования зависит от многих факторов. Основным «ускорителем» выступает актуальность проблемы, «замедлителем» - степень ее сложности.

Однако до сих пор остается открытым вопрос, является ли административное правонарушение общественно вредным, опасным или нет. Официальное определение административного правонарушения, установленное в ст. 2.1 КоАП РФ, отра-

жает лишь признаки противоправности, виновности и наказуемости этого деяния.

Парадокс ситуации в том, что в диссертационных работах, предмет которых - административно-де-ликтные отношения, не затрагивается этот вопрос. Освещая признаки административного правонарушения в отдельных сферах, диссертанты искали лишь аргументы в пользу одной из вышеперечисленных точек зрения1.

Сложившаяся ситуация, на наш взгляд, объясняется следующими факторами.

Первый из них связан с традиционным подходом многих авторов к разрешению этой проблемы. Поиск аргументов в пользу общественной опасности, вредности административного правонарушения или их отсутствия зачастую строится на сравнительном анализе преступле-

1 См., например: Коваль Л. В. Админи-стративно-деликтные отношения: дис. ... д-ра юрид. наук, Киев, 1979; Моргун О. И. Административно-правовые средства борьбы с правонарушениями в сфере охраны морских биологических ресурсов: по материалам Дальневосточного региона: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Хабаровск, 2004. С. 17.

ния как общественно опасного деяния и смежного с ним или нет административного деликта2.

Основанием такого разграничения выступают элементы состава правонарушения: объект посягательства, например жизнь человека (ст. 105 «Убийство» УК РФ) или его достоинство (ст. 20.21 «Мелкое хулиганство» КоАП РФ); объективная сторона, например нарушение правил рыболовства (ст. 256 УК РФ и ч. 2 ст. 8.37 КоАП РФ); субъективная сторона, например причинение вреда здоровью граждан умышленно (ст. 112 УК РФ) или по неосторожности (ч. 2 ст. 12.24 КоАП РФ); субъект правонарушения, например неисполнение приказа сотрудником органов внутренних дел (ст. 2861 УК РФ) или неповиновение законному требованию сотрудника милиции (ст. 19.3 КоАП РФ).

Наиболее частым критерием разграничения преступления и административного правонарушения выступает размер ущерба, когда последствие совершенного деяния является основой выбора правовой нормы УК РФ или КоАП РФ. Например, стоимость похищенного имущества путем кражи, мошенничества, присвоения или растраты определяет выбор ст. 158, 159 и 160 УК РФ или ст. 7.27 КоАП РФ, цена незаконного вырубленного леса является основой квалификации деяния по ст. 260 УК РФ или ст. 8.28 Ко-АП РФ, тяжесть причинения вреда здоровью потерпевшего водителем транспортного средства, виновным в ДТП, предполагает выбор ст. 12.24 КоАП РФ или ст. 264 УК РФ и т. д. Таким образом, в указанных примерах административные правонарушения отличаются от преступлений лишь меньшей степенью общественной опасности.

Однако такой подход обнаруживает большое количество административных правонарушений, пря-

2 См., например: Лозбяков В. П. Криминология и административная юрисдикция милиции. М., 1998. С. 18.

мо не связанных с преступлениями, например составы административных правонарушений, включенные в гл. 12, 17, 19 и 21 КоАП РФ. Этот факт является основой суждений о том, что административные правонарушения являются не общественно опасными, а лишь общественно вредными. Данную точку зрения подтверждает ст. 2.2 КоАП РФ, в которой вредные последствия выступают элементом юридической конструкции формы вины. Более того, есть такие административные правонарушения, которые трудно оценить даже с точки зрения вредности. Речь идет о составах правонарушений, установленных законами субъектов РФ. Примером может служить ст. 17 Кодекса Хабаровского края об административных правонарушениях, определяющая ответственность за нарушение права депутата Законодательной Думы края на первоочередной прием по вопросам депутатской деятельности.

Таким образом, традиционный подход к определению искомого признака административного правонарушения приводит к обоснованному существованию двух полярных точек зрения: о наличии в административном правонарушении признака общественной опасности и о его отсутствии.

Вторым фактором является неясность причины, по которой в официальном определении административного проступка не нашлось места признаку общественной опасности или вредности. На наш взгляд, этому имеется как минимум два объяснения.

Первое из них связано с самим спором. Пока он имеет место, нет аргументированных предложений по изменению и дополнению права, поддержанных учеными и практиками, следовательно, нет поддержки и тем субъектам, которые входят в сложную систему законотворческого механизма. Дополнительным аргументом может служить то, что в офици-

альном определении административного правонарушения, впервые установленном в 1980 г. в Основах законодательства Союза ССР и союзных республик об административных правонарушениях (ст. 7), а затем в КоАП РСФСР (ст. 10), названный признак не был отражен. Следовательно, его наличие никем успешно не опровергалось.

Второе объяснение строится на том, что понятие общественной опасности носит скорее теоретический характер. При этом каждая сторона пытается найти правовые и научные положения и действительно находит их3. Однако КоАП РФ - это не учебник, раскрывающий мнение автора, а общепринятая модель поведения, поэтому главная задача состоит не в том, чтобы идеально разграничить преступление и административное правонарушение, объявить и объяснить их антисоциальную суть, а максимально эффективно урегулировать (защитить) общественные отношения.

Несмотря на разные подходы, оба объяснения не дают ответа на вопрос о целесообразности закрепления признака общественной опасности и вредности в законодательной модели административного правонарушения. Анализ научных работ показал полное отсутствие каких-либо выводов. Между тем результаты такого исследования позволили бы по-новому взглянуть на проблему признания общественной опасности или вредности в качестве официального признака административного правонарушения.

Официальная позиция, касающаяся оценки опасности административного правонарушения неоднозначна. Этот вывод строится не только на том, что в ст. 2.1 КоАП РФ этот

3 См. например: Бахрах Д. Н., Россин-ский Б. В., Старилов Ю. Н. Административное право: учебник для вузов. 2-е изд. М., 2005. С. 524; Севрюги В. Е. Теоретические проблемы административного проступка: дис. ... д-ра юрид. наук. М., 1994. С. 62-80.

признак не закреплен, но и на анализе действий, которые ранее предпринимались государством. В разные годы ХХ в. объявлялись кампании по борьбе с несунами, спекулянтами, пьяницами и наркоманами. Сегодня жестко пресекаются нарушения в сфере миграционных правил и правил природопользования, ведется активная борьба за безопасность дорожного движения.

Однако, достигнув положительных результатов, как правило, незначительных и кратковременных, органы государственной власти объявляют новую «жертву». Здесь главная проблема связана не с тем, сколько времени поддерживается интерес государства к выбранной сфере, а с тем, насколько успешны будут последующие результаты. Это во многом зависит от выявления и устранения пробелов и коллизий права, решения проблем технической оснащенности надзорных органов, активной ротационно-ка-дровой работы, материально-стимулирующей деятельности и т. д. В настоящее время нет ясного понимания того, что эта работа важна не меньше, чем та, которая связана с предупреждением преступлений; основные же силы материального, правого, научного и организационного характера традиционно направлены на решение проблем криминальной сферы, а работа по предупреждению административных правонарушений отодвигается на второй план.

Преступления как крайне негативные явления требуют особого внимания, а значит, первостепенного реагирования практиков и ученых, но в такой работе, к сожалению, не учитываются административно-де-ликтные факторы, во многих случаях «питающие» преступность. Речь идет о массовых и систематических нарушениях санитарных, финансовых, транспортных правил, правил общежития, предпринимательства и т. д. Ярким примером может служить довольно жесткая корреляционная связь между дорожно-транс-

портными происшествиями, подпадающими под действие ст. 12.24 КоАП РФ и ст. 264 УК РФ.

Существующая статистика административных правонарушений, даже несмотря на разрозненность и отсутствие полноты, весьма негативна. Только по данным ОВД количество выявленных в России административных правонарушений в 2006 г. составило 65 111 233, в 2007 г. - 68 149 538, в 2008 г. - 70 952 774, в 2009 г. - 73 226 525, в 2010 г. - 70 6 3 0 5 0 94.

При этом законопослушные граждане, претерпевая различного рода ограничения своих прав (вследствие ущерба от действий правонарушителей), нередко становятся объектами беззакония и произвола со стороны чиновников, в том числе и в милицейской форме, должностных лиц других правоохранительных органов. Как показывает отечественный и зарубежный опыт, именно по результатам борьбы со многими видами административных правонарушений (в частности, с уличными хулиганами, пьяницами, наркоманами и т. д.) население в значительной степени судит об общей эффективности правоохранительной деятельности. В России такой результат в основном оценивается негативно.

Можно констатировать, что административные правонарушения превратились в одно из самых типичных асоциальных и противоправных явлений. Опасность такого состояния очевидна: ослабление механизмов социализации личности, укрепление нигилистических настроений в обществе и, как следствие, усиление архетипной основы поведения человека. Последнее явление объясняет многие преступления общеуголовного характера5.

4См.: Сборники по России. Сведения об административной практике органов внутренних дел Российской Федерации за январь - декабрь 2006-2010 гг.

5 См.: Антонян Ю. М. Архетип и преступ-

ность. М., 2009.

Каковы силы, средства и ресурсы, используемые государством для управления административной де-ликтностью? Глава 23 КоАП РФ объединяет нормы, устанавливающие виды и компетенцию федеральных органов административной юрисдикции (таковых около 70) по рассмотрению дел об административных правонарушениях. Рассредоточенные по всей территории Российской Федерации в качестве территориальных управлений, указанные органы выполняют функции контроля и надзора за соблюдением многочисленных правил жизнеобеспечения государства, общества и личности. К таким органам можно отнести Роспотреб-надзор, Росфиннадзор, Госпожнад-зор, таможенные, природоохранные органы, органы внутренних дел и др. Органы государственного управления субъектов РФ не остались в стороне. К полномочиям их должностных лиц относится защита общественных отношений, переданных им в соответствии с федеральными законами, либо отношений, регулирование и охрана которых находится в сфере ведения регионов. В совокупности это огромная армия государственных служащих, финансируемая из бюджетов соответствующих уровней, обремененная, в сущности, не созидательным трудом, а лишь функцией сдерживания. Многочисленные нормативные правовые акты6, определяющие оптимальные формы и методы регулирования и защиты общественных отношений, требуют особого внимания. Учитывая то, что они постоянно меняются, необходимо изучать и совершенствовать их устаревшие правовые модели, привлекая к этой работе все больший научный потенциал. Кроме того, повышенное внимание к обеспечению законности при осуществлении государственно-принудительных мер, побуждает разра-

6 Например, правила дорожного движения, санитарные, противопожарные, таможенные и другие правила.

батывать детальные процедуры их применения. Как правило, их разработка лежит на плечах юридических служб тех органов, которые обладают административно-юрисдикцион-ными полномочиями. Все это требует огромных материальных и технических ресурсов, сопоставимых с теми, которые выделяются государством на наиболее важные с точки зрения безопасности общественные отношения - оборону, защиту государственной границы, внешнюю разведку и т. п.

Большинство противоправных деяний, оцениваемых как административные правонарушения, касаются именно правил безопасности. Примером могут служить правила, основанные на нормах соответствующего федерального законодатель-ства7, в то время как название гл. 20 КоАП РФ указывает на то, что в ней перечислены составы административных правонарушений, объектом охраны которых являются непосредственно общественный порядок и общественная безопасность.

Возникает вопрос, если эти правонарушения не столь опасны, зачем законодатель подробно устанавливает процедуры применения таких мер обеспечения производства по делу об административном правонарушении, как задержание, личный досмотр, досмотр транспортного средства, отстранение от управления транспортным средством, привод? Особое внимание следует обратить на временный запрет деятельности, применяемый только в исключительных случаях, если это необходимо для предотвращения непосредственной угрозы жизни или здоровью людей, возникновения эпидемии и т. д. (ч. 1 ст. 27.16 КоАП РФ).

7 См., например: Федеральный закон от 10 декабря 1995 г. № 196-ФЗ «О безопасности дорожного движения», Федеральный закон от 21 декабря 1994 г. № 69-ФЗ «О пожарной безопасности», Федеральный закон от 2 января 2000 г. № 29-ФЗ «О качестве и безопасности пищевых продуктов».

Для реализации указанных мер правоохранительные органы уполномочены применять физическую силу и специальные средства. При этом закон устанавливает одни и те же цели их возможного применения: пресечение преступлений и (или) административных правонарушений8.

Таким образом, анализ законодательства, вышедшего за пределы материальных норм КоАП РФ, фактически указывает на то, что государство признает административное правонарушение общественно опасным деянием.

Следует отметить, что специалисты в сфере уголовного права вопрос о наличии или отсутствии общественной опасности административного правонарушения не ставят, разделяя смежные составы противоправных деяний именно по степени общественной опасности, где большую опасность представляют преступления, меньшую - административные правонарушения.

Главным обоснованием того, что административное правонарушение не является общественно опасным, служит отсутствие каких-либо серьезных последствий. А как же быть с преступлениями, последствия которых неочевидны или когда их невозможно определить? В частности, когда речь идет об оскорблении (ст. 130 УК РФ), об отказе в предоставлении гражданину информации (ст. 140 УК РФ), о воспрепятствовании законной профессиональной деятельности журналиста (ст. 144 УК РФ) и т. д. В то время как, напротив, отдельные административные правонарушения имеют явно выраженные негативные последствия. Примером могут служить заведомо ложные показания свидетеля (ст. 17.9 КоАП РФ), нарушение правил дорожного движения, повлекшее вред здоровью потерпевшего (ст. 12.30 КоАП РФ), блокирование транспортных коммуникаций (ст. 12.33 КоАП РФ) и т. д.

8 См. ст. 20 и 21 Федерального закона от

Почему общественная опасность противоправного посягательства ставится в зависимость от последствий, а не от того, на какие общественные отношения оно направлено: жизненно важные или нет? Есть ли разница между совершением ДТП в состоянии алкогольного опьянения с тяжкими последствиями или без них, между совершением кражи имущества на сумму 900 или 2000 руб.? Признать разницу - значит признать случайные факторы, наличие или отсутствие которых фактически определяет признак общественной опасности.

Можно ли считать, что преступные деяния, не доведенные до общественно опасных последствий в силу случайности, не являются общественно опасными? Если речь идет об умышленных преступлениях - безусловно, нет, так как мотив преступного поведения не утратил свою опасность. Что касается неосторожных преступлений, то их без общественно опасных последствий не бывает. Именно здесь срабатывает механизм перерастания случайного в закономерное, количества в качество, когда множество случайных однородных событий приводит к закономерно качественному результату. Примером может служить частое нарушение водителем правил дорожного движения, а именно превышение установленной скорости, приведшее в итоге к общественно опасному ДТП. Важно подчеркнуть, что под однородностью следует понимать не только похожие друг на друга явления в деталях, но и в их совокупности. Совпадение деталей лишь ускорит вероятность наступления качественного результата.

Следовательно, неосторожные преступления нельзя считать случайными, за исключением тех, когда следует учитывать противоправную деятельность личности в недавнем прошлом. Это означает, что административное правонарушение является звеном цепи механизма формирования преступного поведения. Таким

образом, административное правонарушение общественно опасно.

Приведем несколько аргументов в пользу закрепления признака общественной опасности (вредности) в официальном определении административного правонарушения.

Во-первых, построение административной политики, адекватной административно-деликтной обстановке, является важнейшим условием успешной борьбы с административными правонарушениями. Современное представление об этой политике основано на действии федерального законодательства и подзаконных нормативных правовых актов, прямо или косвенно связанных с КоАП РФ. Именно здесь аккумулируются передовые представления об адекватных мерах противодействия отдельным видам административных правонарушений, всей административной деликтно-сти, формируются общие и индивидуальные, профессиональные и бытовые представления о качествах административного правонарушения, важности и необходимости борьбы с его массовыми проявлениями. Какие-либо государственные концепции, доктрины, стратегии или программы являются индикатором указанных выше настроений, существующего или нет официального признания наличия проблемы, отправной точкой намерений публичной власти ее решать.

В этом смысле базовой является Стратегия национальной безопасности Российской Федерации9 как официально признанная система стратегических приоритетов, целей и мер в области внутренней и внешней политики. К таковым отнесены: постоянное совершенствование правоохранительных мер по выявлению, предупреждению, пресечению и раскрытию актов терроризма, экстремизма, других преступных посягательств на права и сво-

боды человека и гражданина, на собственность, общественный порядок и общественную безопасность, конституционный строй РФ (п. 36 Стратегии); усиление роли государства в качестве гаранта безопасности личности, прежде всего детей и подростков, совершенствование нормативного правового регулирования предупреждения и борьбы с преступностью, коррупцией, терроризмом и экстремизмом (п. 38 Стратегии); создание единой государственной системы профилактики преступности (в первую очередь среди несовершеннолетних) и иных правонарушений, включая мониторинг и оценку эффективности правоприменительной практики, разработка и использование специальных мер, направленных на снижение уровня коррумпированности и криминализации общественных отношений (п. 39 Стратегии).

В Послании Президента РФ Федеральному Собранию РФ от 12 ноября 2009 г. освещаются первоочередные задачи реализации политической стратегии. В правоохранительной сфере наиболее актуальными оказались борьба с коррупцией, терроризмом, совершенствование практики применения уголовного законодательства, расширение уголовной ответственности.

Таким образом, ни долгосрочные, ни первоочередные меры реализации государственной политики не предусматривают каких-либо действий по созданию механизма противодействия административной де-ликтности. Это объясняется следующим: либо административной политике государства сопутствует успех, либо ее роль в обеспечении национальной безопасности недооценивается. Судя по официальной статистике, признать успешной деятельность государства по профилактике и предупреждению административной деликтности нельзя.

Безусловно, указанные в Стратегии и Послании задачи являются ключевыми в определении приори-

тетных научных направлений, поскольку создаются и поддерживаются условия для разработки идей, способных повысить эффективность государственной политики в различных сферах общественной жизни. Однако о предупреждении административной деликтности этого сказать нельзя.

Возник замкнутый круг: чтобы максимально активизировать работу по предупреждению административной деликтности, обосновать ее общественную опасность, необходимо ее официально признать национальной проблемой, а для этого требуется доказать наличие общественной опасности.

Во-вторых, множество диссертационных работ, посвященных поиску эффективных мер профилактики и предупреждения административных правонарушений, касались анализируемого нами спора. Рассматривая признаки административного правонарушения, диссертанты цитируют мнения признанных ученых, пытаясь найти собственные аргументы в пользу одной из существующих точек зрения. Однако при этом более важным вопросам социально-правового механизма предупреждения административных правонарушений уделяется недостаточно внимания10.

В-третьих, отсутствие признака общественной опасности фактически разделяет административное правонарушение и преступление на независимые друг от друга виды девиантного поведения. И сколько ни приводится доказательств того, что имеются другие признаки, эле-

10 См., например: Александров Г. В. Проблемы совершенствования административной деятельности органов внутренних дел в охране окружающей среды: дис. ... канд. юрид. наук. Хабаровск, 2003; Лызов Д. В. Административно-правовые средства борьбы с правонарушениями в сфере охраны рыбных запасов (по материалам Дальневосточного региона): автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Хабаровск, 2001.

менты составов, восполняющие этот пробел, ответа на главный вопрос - есть ли между ними корреляционная связь - так и нет. Та точка зрения, что одни основаны на неправильном понимании многочисленных технических или общесоциальных (моральных) норм, другие - на системном изменении сознания и поведения, будет основой оправдания большинства случаев совершения административных правонарушений как случайно содеянных, за которыми нет ничего постыдного и антисоциального.

Поэтому официальное закрепление признака общественной опасности за административным правонарушением имеет не столько теоретический, сколько политический, а вместе с этим и прикладной характер. Необходимо однозначно показать отношение государства к административной деликтности как к звену цепи преступного поведения, дать возможность обосновать комплексный характер проблемы деви-антного поведения, в конечном счете сформировать в обществе негативную оценку этому антисоциальному явлению. Только в этом случае административная политика государства может иметь положительный результат.

Библиографический список

Александров Г. В. Проблемы совершенствования административной деятельности органов внутренних дел в охране окружающей среды: дис. ... канд. юрид. наук. Хабаровск, 2003.

Антонян Ю. М. Архетип и преступность. М., 2009.

Бахрах Д. Н., Россинский Б. В., Старилов Ю. Н. Административное право: учебник для вузов. 2-е изд. М., 2005.

Коваль Л. В. Административно-деликт-ные отношения: дис. ... д-ра юрид. наук. Киев, 1979.

Лозбяков В. П. Криминология и административная юрисдикция милиции. М., 1998.

Лызов Д. В. Административно-правовые средства борьбы с правонарушениями в сфере охраны рыбных запасов (по материалам Дальневосточного региона): автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Хабаровск, 2001.

Моргун О. И. Административно-правовые средства борьбы с правонарушениями в сфере охраны морских биологических ресурсов: по материалам Дальневосточного региона: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Хабаровск, 2004.

Сборники по России. Сведения об административной практике органов внутренних дел Российской Федерации за январь - декабрь 2006-2010 гг.

Севрюги В. Е. Теоретические проблемы административного проступка: дис. ... д-ра юрид. наук. М., 1994.

Правильная ссылка на статью:

Куликов Е.А. — Общественная опасность деяния как главный признак правонарушения // Юридические исследования. - 2016. - № 1. - С. 18 - 48. DOI: 10.7256/2409-7136.2016.1.17662 URL: https://nbpublish.com/library_read_article.php?id=17662

Общественная опасность деяния как главный признак правонарушения

Другие публикации этого автора

10.7256/2409-7136.2016.1.17662

21-01-2016

Дата публикации:

31-01-2016

Аннотация.

В настоящей статье исследуется такое важнейшее свойство деяния, позволяющее квалифицировать его как правонарушение, как общественная опасность. Анализируются действующие в России законодательные дефиниции правонарушения, вычленяются легальные признаки этого феномена. Автор обосновывает точку зрения, согласно которой общественная опасность как признак присуща любому правонарушению, а не только преступлению, а также приводит определенные аргументы в пользу тезиса о том, что именно "общественная опасность" - наиболее удачное наименование материального признака правонарушения. Содержание искомого признака автор определяет, используя разъяснения Пленума ВС РФ (с учетом их эволюции с 1999 по 2015 гг.), а также достижения науки уголовного права России При написании статьи автором использовался формально-юридический метод, метод толкования права, в том числе толкования постановлений Пленума ВС РФ, метод сравнения, метод обобщения, абстрагирования, историко-правовой метод. Прежде всего, автором проанализированы положения принятого Пленумом Верховного Суда РФ 22 декабря 2015 г. постановления № 58 "О практике назначения судами РФ уголовного наказания" в части, касающейся раскрытия характера общественной опасности деяния и степени общественной опасности деяния, проведено сравнение между трактовками Пленумом ВС РФ указанных показателей общественной опасности в ранее действовавших постановлениях и во вновь принятом. Также автором обосновывается точка зрения о двойственном объективно-субъективном характере общественной опасности деяния, а также о том, что наличие такого свойства позволяет считать правонарушение социально-правовым явлением. На суд читателя предлагается рабочая дефиниция правонарушения.

Ключевые слова: правонарушение, преступление, общественная опасность, характер, степень, преступный вред, количество, качество, посягательство, противоправность

Abstract.

The article is devoted to social danger as the most important attribute of a deed, which helps qualify it as a misdeed. The author analyzes legal definitions, existing in the current Russian legislation, and outlines the legal attributes of this phenomenon. The author substantiates the idea that social danger is an attribute of any misdeed, not only of a crime, and argues the thesis that “social danger” is the most appropriate formulation of a material attribute of a misdeed. The author defines the content of the required attribute, applying the interpretations of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation (in their development from 1999 till 2015) and the achievements of the science of criminal law. The author applies the methods of formal logic, interpretation of law, comparison, generalization, abstraction and legal narration. First of all, the author analyzes the provisions of the Decree of the Plenum of the Supreme Court No. 58, adopted on December 22, 2015, “On the Practice of Awarding Criminal Punishment by the Courts of the Russian Federation”, related to the study of the character of social danger of a deed; compares the Plenum’s interpretations of the mentioned attributes of social danger in the previous and the new decrees. The author substantiates the opinion about the dual objective-subjective character of social danger of a deed and about the fact that the existence of such an attribute allows considering the misdeed as a socio-legal phenomenon. The author proposes the working definition of a misdeed.

Keywords:

Offense, a crime, public danger, character, power, criminal damage, quantity, quality, assault, wrongfulness

Подходы к определению правонарушения в российском законодательстве

Правонарушение характеризуется особенной природой и содержанием как по отношению к видам правомерного поведения, так и по отношению к другим разновидностям противоправного поведения. На сегодняшний день существует несколько законодательных дефиниций правонарушения в зависимости от того или иного вида.

УК РФ в ч. 1 ст. 14 закрепляет положение, согласно которому «преступлением признается виновно совершенное общественно опасное деяние, запрещенное настоящим Кодексом под угрозой наказания». Ч. 1 ст. 2.1 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях указывает, что «административным правонарушением признается противоправное, виновное действие (бездействие) физического или юридического лица, за которое настоящим Кодексом или законами субъектов Российской Федерации об административных правонарушениях установлена административная ответственность». Ст. 106 Налогового кодекса РФ дает определение налогового правонарушения: «Налоговым правонарушением признается виновно совершенное противоправное (в нарушение законодательства о налогах и сборах) деяние (действие или бездействие) налогоплательщика, налогового агента и иных лиц, за которое настоящим Кодексом установлена ответственность».

Бюджетный кодекс РФ в 2013-м году перешел от понятия «нарушение бюджетного законодательства» к термину «бюджетное нарушение», и в соответствии с п. 1 ст. 306.1 БК РФ, таковым признается «совершенное в нарушение бюджетного законодательства Российской Федерации, иных нормативных правовых актов, регулирующих бюджетные правоотношения, и договоров (соглашений), на основании которых предоставляются средства из бюджета бюджетной системы Российской Федерации, действие (бездействие) финансового органа, главного распорядителя бюджетных средств, распорядителя бюджетных средств, получателя бюджетных средств, главного администратора доходов бюджета, главного администратора источников финансирования дефицита бюджета, за совершение которого главой 30 настоящего кодекса предусмотрено применение бюджетных мер принуждения». В этом определении, помимо своеобразия подхода к субъектному составу, можно увидеть и другие особенности трактовки такого рода деяний в бюджетном законодательстве. Следует обратить внимание на второй и третий пункты указанной статьи, которые развивают положения её первого пункта. В соответствии с п. 2, «действие (бездействие), нарушающее бюджетное законодательство Российской Федерации, иные нормативные правовые акты, регулирующие бюджетные правоотношения, совершенные лицом, не являющимся участником бюджетного процесса, влечет ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации». Казалось бы, о чем здесь стоит говорить: специальная ответственность лиц, являющихся специальным субъектом. Однако, п. 3 данной статьи закрепляет правило, согласно которому «применение к участнику бюджетного процесса, указанному в пункте 1 настоящей статьи, бюджетной меры принуждения не освобождает его должностных лиц при наличии соответствующих оснований от ответственности, предусмотренной законодательством Российской Федерации». С одной стороны, речь идёт об ответственности коллективного субъекта (участника бюджетного процесса), с другой стороны то, что применяется к этому субъекту, ответственностью называется, и по содержанию только такая мера принуждения из предусмотренных в ст. 306.2 БК РФ, как пеня (по сути - штраф), может быть названа мерой ответственности, т.е. вступает дополнительной обязанностью субъекта, остальные же мерами ответственности не выступают.

Наконец, необходимо затронуть трактовку правонарушения в Трудовом кодексе РФ. В соответствии со ст. 192 ТрК РФ, дисциплинарным проступком выступает неисполнение или ненадлежащее исполнение работником по его вине трудовых обязанностей. Вся же формулировка этой части указанной статьи звучит следующим образом: «За совершение дисциплинарного проступка, то есть неисполнение или ненадлежащее исполнение работником по его вине возложенных на него трудовых обязанностей, работодатель имеет право применить следующие дисциплинарные взыскания: 1) замечание; 2) выговор; 3) увольнение по соответствующим основаниям». Воспринимая конструкцию дисциплинарного проступка таким образом мы можем легко увидеть её типичность и близость по основным характеристикам другим отраслевым конструкциям правонарушений.

К сожалению, иное отраслевое законодательство - гражданское, природоохранное, конституционное, процессуальное и т.д., - не содержит легальной характеристики собственного вида правонарушения. Это может говорить о многом, даже о том, что соответствующие виды ответственности ещё не сформировались, либо традиционно в рамках отрасли не принято определять правонарушение на уровне закона. Так или иначе, думается, что названных отраслевых легальных подходов к определению правонарушения вполне достаточно для проведения теоретического обобщения и выведения конструкции признаков и универсального определения правонарушения.

Общими признаками правонарушения, содержащимися в приведенных выше формулировках из отечественного законодательства, выступают: 1) деяние; 2) противоправное или запрещенное законом; 3) под угрозой наказания, либо же за его совершение предусмотрена ответственность; 4) виновная совершенность. Что касается ещё одного, т.н. материального, признака правонарушения, то в УК РФ он именуется «общественная опасность», при этом иные законодательные акты, содержащие дефиниции правонарушения, вообще о таком признаке умалчивают. В настоящей статье мы обосновываем точку зрения, согласно которой общественная опасность присуща не только преступлению, но и иным правонарушениям, просто разного характера и степени, что общественная опасность выступает главным признаком правонарушения, а также раскрываем содержание общественной опасности с учетом правовых позиций ВС РФ и теории юриспруденции.

Общественная опасность - свойство любого правонарушения

Итак, общественная опасность традиционно именуется материальным признаком правонарушения, выступает детищем советской юридической доктрины; общественная опасность означает, что совершённое деяние либо причинило реальный вред личности, обществу или государству, либо в момент совершения создавало угрозу такого причинения. Следует сказать, что именно общественная опасность, а не общественная вредность или что-то иное, выступает признаком правонарушения. Если мы обратим внимание на выше названные легальные определения отраслевых видов правонарушений, то можем заметить, что материальный признак на сегодняшний день называется только в определении преступления по УК РФ - общественная опасность. Однако, тот факт, что остальные законы умалчивают о материальном признаке вообще, не говорит с необходимостью о том, что общественной опасностью обладает только преступление. Тому есть ряд причин, самая главная из которых - правонарушение, в отношении которого не установлена общественная опасность в качестве признака, например, гражданско-правовой деликт, может влечь более строгую меру юридической ответственности, чем преступление, которое этой общественной опасностью характеризуется (речь идёт о том, что максимальная сумма возмещения убытков может превышать даже максимальный размер уголовного штрафа; тот же административный арест намного строже, чем обязательные работы, или лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью, т.к. предполагает ограничение не только трудовых прав, но и свободы). Более подробно этот вопрос рассматривают Р.Л. Хачатуров и Д.А. Липинский в монографии "Общая теория юридической ответственности"..

Более того, если осмыслить эту проблему на более высоком уровне абстракции, то на сегодняшний день отсутствует чёткая лестница между мерами юридической ответственности, предусмотренными разными отраслями права, и нигде не закреплено правило, согласно которому самое мягкое уголовное наказание, которое может быть назначено за общественно опасное преступление, должно превышать самое строгое наказание, предусмотренное за правонарушение другими отраслями права. На сегодняшний же день наблюдается пересечение, к примеру, систем уголовных и административных наказаний. Другие авторы, например, Н.С. Малеин, также разделяют универсальность признака «общественная опасность». По мнению ученого, правонарушение - это сознательный, волевой акт общественно опасного противоправного поведения. Об этом пишет и Л.М. Прозументов в своей недавней работе «Криминализация и декриминализация деяний»: «Отметим, что термин «общественная опасность» в законодательстве применяется только к преступлениям. Что касается других правонарушений, то законодатель применительно к ним не использует данный признак… Тем не менее, данное обстоятельство вовсе не означает, что правонарушениям не присущ признак общественной опасности, поскольку она определяется тем вредом, который причиняется или может быть причинен общественным отношениям. Административные, дисциплинарные, гражданско-правовые правонарушения также причиняют вред интересам государства, общества и отдельным гражданам и в силу этого представляют общественную опасность». Далее ученый отмечает, что практически все исследователи по данному вопросу были единодушны в главном - в понимании материальной сущности правонарушений как антиобщественных, т.е. вредных в той или иной мере антисоциальных явлений, в силу чего дискуссия по существу носила терминологический характер: как называть вредность преступлений и иных правонарушений - одним термином «общественная опасность» либо различными терминами (так, можно говорить, что иные правонарушения не общественно опасны, а общественно вредны); а порождена эта дискуссия была тем, что некоторые авторы желали подчеркнуть их различие.

Получается, что мы имеем, по большому счету, не более чем спор о словах, за которым, по сути, не скрывается объективного социального основания, поскольку даже с обыденной точки зрения различить «опасность» и «вредность» крайне сложно, тем более с точки зрения их способности негативно воздействовать на общественные отношения. Хотя нам термин «общественная опасность» кажется более удачным, чем даже «особая вредоносность», который предлагается В.И. Плоховой, и далее мы укажем, почему, а пока же приведем ещё одну цитату из работы Л.М. Прозументова. «Представляется, что разграничение понятий «общественная опасность» и «общественная вредность» вряд ли правомерно, поскольку мы имеем дело с однопорядковыми явлениями. Если бы признак общественной опасности был присущ исключительно преступлениям, то не возникало бы никаких вопросов при установлении уголовно-правового запрета или при его отмене, а теории криминализации и декриминализации деяний не существовало бы вовсе. Поэтому признак общественной опасности присущ всем правонарушениям». Конечно, даже отсылка к классикам науки не является безапелляционным аргументом в дискуссии, ведь это всего лишь ещё одно мнение (Этот вопрос весьма интересно с точки зрения постклассической методологии юриспруденции рассматривает И.Л. Честнов. ) . Но ценность любого мнения заключается в его адекватности реально существующим социальным условиям, и думается, что Л.М. Прозументов вполне реально оценивает отсутствие каких бы то ни было различий между общественной опасностью и общественной (социальной) вредностью, оба эти термина в данном случае обозначают одно и то же понятие - свойство деяния причинять реальный вред социальным ценностям, или, по меньшей мере, создавать угрозу для причинения такого вреда.

Характер и степень общественной опасности в разъяснениях Пленума Верховного Суда РФ

Из сказанного выше может следовать с достаточным основанием вывод о том, что общественной опасностью характеризуются не только преступления, по и любые правонарушения, вследствие чего необходимо рассмотреть, что же собой представляет это свойство деяния, как оно трактуется в судебной практике, в разъяснениях Верховного Суда РФ, в частности, посвященных назначению уголовного наказания, а также в уголовно-правовой литературе, поскольку именно там анализируется названная категория. Необходимо отметить, что разница между преступлениями и иными правонарушениями традиционно проводится по показателям, характеризующим общественную опасность. Таковыми в современной российской юридической науке и практике принято считать, по меньшей мере, два:

а) характер общественной опасности - это показатель, который, согласно указанию Пленума Верховного Суда РФ от 29.10.2009 г. в постановлении «О некоторых вопросах судебной практики назначения и исполнения уголовного наказания» (ныне утратившем силу), определяется объектом посягательства, формой вины и категорией преступления (применительно к общей теории права последний критерий можно прочитать как: определяется самим законодателем), и именуется качественной характеристикой правонарушения; по характеру общественной опасности можно различать, во-первых, преступления и административные правонарушения с одной стороны, и все остальные виды правонарушений - с другой, а также, во-вторых - отдельные виды преступлений и административных правонарушений между собой. Это вытекает из того обстоятельства, что в уголовном и административно0деликтном праве под охрану взят примерно схожий круг объектов, одинаковым является и подход к определению форм вины;

б) степень общественной опасности - это показатель, который, согласно всё тому же указанию, который определяется в зависимости от конкретных обстоятельств содеянного, в частности от размера вреда и тяжести наступивших последствий, степени осуществления преступного намерения, способа совершения преступления, роли подсудимого в преступлении, совершенном в соучастии, наличия в содеянном обстоятельств, влекущих более строгое наказание в соответствии с санкциями статей Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации. То есть, степень общественной опасности правонарушения, если экстраполировать это суждение на общую теорию права, зависит от всех иных обстоятельств совершённого правонарушения и личности правонарушителя, которые не влияют на характер общественной опасности.

Необходимо проанализировать в настоящей работе изменение правовой позиции Верховного Суда РФ по данному вопросу, произошедшее в самом конце 2015-го года. 22 декабря 2015-го года Пленум Верховного Суда РФ принял Постановление «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания» № 58. В этом постановлении Пленум определяет характер и степень общественной опасности деяния в связи с тем, что уголовный закон требует назначение справедливого наказания, а «согласно ст. 6 УК РФ справедливость наказания заключается в его соответствии характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного» (абз. 2 пп. 1 указанного Постановления). А справедливость наказания, в соответствии с предшествующим абзацем этого же Постановления, находится в тесной взаимосвязи со строго индивидуальным подходом к назначению наказания, а также способствует решению задач и достижению целей, стоящих перед УК РФ. Все это подчеркивает важность определения содержания понятий «характер общественной опасности» и «степень общественной опасности», а также необходимость в отслеживании того, как же именно изменилась в этом отношении правовая позиция ВС РФ, а также в предположении возможных причин такого изменения.

«Характер общественной опасности преступления определяется уголовным законом и зависит от установленных судом признаков состава преступления. При учете характера общественной опасности преступления судам следует иметь в виду прежде всего направленность деяния на охраняемые уголовным законом ценности и причиненный им вред». Как видим, в отличие от предшествующего постановления, здесь Верховный Суд ставит характер общественной опасности в зависимость от того, на какие ценности посягает деяние и в какой мере. Другими словами, высший судебный орган РФ отказался от использования понятия «объект преступления», а конкретизировал, что имеются в этом случае ввиду охраняемые уголовным законом ценности, видимо, вследствие дискуссионности первого понятия в теории и отсутствия в уголовном законе. Отказался ВС РФ и от связи характера общественной опасности с категорией преступлений, по причине, как думается, расширения в 2011-м году судейского усмотрения, когда суды получили право в силу введенной в действие 16-го декабря 2011-го года ч. 6 ст. 15 УК РФ понижать категорию преступления в соответствии с реально назначенным подсудимому наказанием, что лишило категории преступлений былой жесткости и категоричности, сделало их более неопределенными и, следовательно, эта классификация запрещенных под угрозой уголовного наказания деяний стала не вполне подходящей для качественной характеристики их общественной опасности. Вместо этого Верховный Суд РФ указал, что характер общественной опасности определяется уголовным законом и зависит от установленных судом признаков состава преступления, т.е. произошел переход к более универсальной но, вместе с тем и более абстрактной формулировке. Отказался ВС РФ и от связи характера общественной опасности с формой вины, как это было в предыдущем постановлении. Таким образом, на сегодняшний день в соответствии с правовой позицией Верховного Суда РФ, характер общественной опасности деяния - это такой её показатель, который определяется уголовным законом и зависит от установленных судом признаков состава преступления, и в первую очередь - от объекта посягательства и причиненного ему вреда. Качественная характеристика общественной опасности приобрела в большей степени объективный характер и поставлена фактически в зависимость от того, на что посягает деяние, а также в каком объеме.

Однако, анализ понимания Верховным Судом РФ количественной характеристики общественной опасности заставляет несколько уточнить содержание её качественного показателя. «Степень общественной опасности преступления устанавливается судом в зависимости от конкретных обстоятельств содеянного, в частности от характера и размера наступивших последствий, способа совершения преступления, роли подсудимого в преступлении, совершенном в соучастии, от вида умысла (прямой или косвенный) либо неосторожности (легкомыслие или небрежность). Обстоятельства, смягчающие или отягчающие наказание (статьи 61 и 63 УК РФ) и относящиеся к совершенному преступлению (например, совершение преступления в силу стечения тяжелых жизненных обстоятельств либо по мотиву сострадания, особо активная роль в совершении преступления), также учитываются при определении степени общественной опасности преступления». Сопоставление перечня элементов, включаемых ВС РФ в состав характера общественной опасности и степени общественной опасности, позволяет говорить о том, что из элементов состава преступления на характер общественной опасности влияет лишь объект преступления, а также такой показатель, как причиненный объекту вред. При этом, возникает сложность в разграничении указанного показателя с включаемыми в состав степени общественной опасности характером и размером наступивших последствий.

Единственное объяснение, приемлемое при различении указанных характеристик - применительно к степени общественной опасности речь идет о последствиях как признаке состава преступления, касательно же характера общественной опасности говориться о вреде, причиненном объекту преступления, не ограниченном составом преступления, а включающем всё негативное, что несет совершенное деяние охраняемым законом ценностям. В юридической литературе указанные понятия (последствия, вред, результат) аргументированно разграничиваются. С.В. Землюков, например, пишет, характеризуя преступный вред, что данному феномену присущи два признака: 1) это конструктивный, системообразующий элемент преступного деяния, состоящий из вредного изменения объекта посягательства и являющийся основным объективным показателем его общественной опасности (социальной вредности); 2) обязательный признак состава преступления, влияющий на квалификацию преступления и индивидуализацию ответственности. Разумно предположить, что Пленум ВС РФ применительно к характеру общественной опасности имеет ввиду первый аспект преступного вреда, а применительно к степени - второй, именуя вред последствиями.

Помимо сказанного можно отметить, что Верховный Суд РФ перенес субъективный признак преступления в степень общественной опасности, причем, если ранее характер общественной опасности деяния зависел в т.ч. от формы вины, то ныне степень общественной опасности определяется видом вины. Следует отметить, что если соотношение между умыслом и неосторожностью с т.з. большей или меньшей их опасности более-менее ясно и определено в теории юриспруденции, то с соотношением видов форм вины не все настолько ясно и понятно, корме того, при формулировке категорий преступлений о видах вины речь не ведется, а указываются именно формы вины. Тем не менее, определенность позиции высшего судебного органа России в новом постановлении стала более ощутимой, нельзя отрицать, что совершенству нет предела, и далеко не все, что хорошо выглядит в теории, будет приемлемо работать при регулировании конкретных общественных отношений. В частности, положительно можно оценить включение ВС РФ смягчающих и отягчающих наказание обстоятельств, указанных в ст. 61 и 63 УК РФ, поскольку на характер общественной опасности они оказывают влияние только тогда, когда выступают конституирующими или квалифицирующими обстоятельствами, да и то не всегда, в иных же случаях, влияя на индивидуализацию наказания, вряд ли есть смысл говорить об определении характера общественной опасности деяния.

При исследовании вопроса о понимании Верховным Судом РФ характера и степени общественной опасности не стоит забывать и про достопамятное Постановление Пленума ВС РФ «О практике назначения судами уголовного наказания» от 11 июня 1999 г. № 40, утратившем силу в январе 2007 года в связи с принятием нового постановления с аналогичным названием. В постановлении от 11 июня 1999 года говорится, что «при учете характера и степени общественной опасности преступления надлежит исходить из того, что характер общественной опасности преступления зависит от установленных судом объекта посягательства, формы вины и отнесения Уголовным кодексом преступного деяния к соответствующей категории преступлений (статья 15 УК РФ), а степень общественной опасности преступления определяется обстоятельствами содеянного (например, степенью осуществления преступного намерения, способом совершения преступления, размером вреда или тяжестью наступивших последствий, ролью подсудимого при совершении преступления в соучастии)». Пожалуй, это наиболее простая трактовка качественного и количественного показателей общественной опасности, утерянная в постановлении от 11 января 2007 г. и вновь возвращенная практически в аналогичном виде в постановлении от 29 октября 2009 г. Но, скажем ещё раз, что простота формулировки, как и её теоретическая точность, сами по себе не говорят о её безусловной применимости в юридической практике и однозначном соответствии уголовному закону. Можно говорить об определенной эволюции понимания Верховным Судом РФ характера и степени общественной опасности, эволюции, с некоторыми оговорками, позитивной и ориентированной в большей степени на практические потребности, нежели на теоретические рекомендации.

Таким образом, на сегодняшний день характер общественной опасности деяния как её качественный показатель, зависит от объекта уголовно-правовой охраны и вреда, причиняемого (причиненного) этому объекту. Степень общественной опасности деяния как её количественный показатель, определяется всеми остальными обстоятельствами совершения этого деяния, в т.ч. теми, которые перечислены в законе как смягчающие и отягчающие наказание. По сути, такой подход позволяет вести речь о сходстве по характеру общественной опасности между преступлениями, административными и налоговыми правонарушениями, и о различии между ними - с одной стороны, и дисциплинарными проступками, гражданско-правовыми деликтами - с другой, ввиду принципиальной разницы в объектах охраны. Но общественной опасностью обладают они все, поскольку причиняют вред охраняемым законом ценностям, или создают угрозу причинения такого вреда. Необходимо, однако, для более полного представления о категории «общественная опасность», рассмотреть, как она определяется в юридической науке.

Общая характеристика общественной опасности в уголовно-правовой науке

В юридической литературе по уголовному праву представлены различные варианты содержания концепта «общественная опасность». «Общественная опасность представляет собой объективную реальность, присущую некоторым деяниям в определенных условиях места, времени, обстановки, характера их совершения», - отмечает Л.М. Прозументов. Следующее высказывание ученого раскрывает очень важный аспект общественной опасности деяния - её объективность, и, одновременно, субъективность (но не как признак, относящийся к субъекту, а в силу того, что общественная опасность деяния определяется той эпохой, тем историческим временем, в которое оно совершается, и в этом представляется необходимым согласиться с профессором). «От законодательного запрета или его отсутствия не повышается и не понижается объективно причиненный ущерб, выраженный, как правило, в материальных показателях. Общественная опасность определяется с позиций социальных ценностей, принятых в обществе, и является таковой независимо от воли законодателя… Законодатель, выявив факт общественной опасности деяния, может этот факт только зафиксировать в уголовном законе, т.е. «признать» его в качестве преступления, но не «придумать» или «предположить». В то же время общественная опасность как результат социальной оценки деяния субъективна. Социальная оценка деяния в качестве преступления исходит от сознания его (деяния) как общественно опасного. Экономические, политические, социально-психологические, научно-технические, криминологические факторы предопределяют социальную оценку общественно опасного деяния». Отсюда вытекает, что общественная опасность деяния объективна, поскольку её наличие либо отсутствие не зависит от воли законодателя и может всего лишь быть им замечено и учтено при установлении запрета такого деяния под угрозой наказания. Общественная опасность деяния (любой отраслевой принадлежности, направленного на любой объект охраны) субъективна постольку, поскольку, не являясь зависимой от субъективной воли законодателя, она зависит от субъективной оценки того или иного деяния обществом как для него опасного (или не опасного). Таким образом, общественная опасность - это объективно-субъективная категория, поскольку объединяет в себе объективное и субъективное начало в их единстве и борьбе. Из сказанного, кроме того, вытекает и тот факт, что в силу наличия общественной опасности в правонарушении (преступлении) первичным выступает социальный сегмент, а правовой является вторичным, но тесно связанным при этом с первым, ввиду чего можно предположить, что правонарушение есть социально-правовое явление, как и предусмотренная за его совершение юридическая ответственность, о чем будет далее сказано несколько подробнее. Пока же продолжим рассматривать теоретическое содержание концепта «общественная опасность».

Т.А. Плаксина проводит обобщение существующих в уголовно-правовой науке позиций в пять пунктов: 1) общественная опасность деяния - это его качественная характеристика, которая детерминируется взаимодействием элементов деяния и общественных отношений как объекта охраны; 2) общественная опасность, являясь качественной характеристикой деяния и придавая ему известное своеобразие, в то же время имеет и свое количественное выражение через категорию степени общественной опасности; 3) для уголовно-правового нормообразования важной представляется общественная опасность не каждого отдельно взятого деяния определенного вида, а так называемая типовая общественная опасность (а точнее, типовая степень общественной опасности) такого рода деяний, определяемая, наряду с объектом, их типичными признаками; 4) распространенность определенного вида деяний не влияет на типовую степень их общественной опасности, т.к. не входит ни в одну из подсистем, результатом взаимодействия которых становится общественная опасность, - ни в объект охраны, ни в элементы деяния как составляющей источника опасности; 5) общественная опасность деяния может рассматриваться: а) как результат взаимодействия объекта охраны (общественных отношений) и источника опасности (деяния); б) как возможность вредоносного воздействия источника опасности на объект охраны. Такая характеристика общественной опасности дается автором в свете предлагаемой ею конструкции социальных оснований уголовной ответственности.

Обстоятельно раскрывает составляющие общественной опасности и Н.Ф. Кузнецова. По её мнению, общественная опасность характеризуется следующими чертами: 1) Общественная опасность деяния по природе есть объективное свойство преступления, т.е. не зависящее от правовой их оценки законом. Однако становится она свойством именно преступления только после такой её оценки уголовным законом. 2) Общественная опасность - объективно-субъективная категория, определяемая совокупностью всех обязательных элементов состава преступления. 3) УК РФ употребляет понятие и термин «общественная опасность» в двух разновидностях: как объективной и как объективно-субъективной вредоносности. 4) Общественная опасность деяний служит основанием их криминализации законом. 5) Общественная опасность выступает основанием привлечения виновного лица к уголовной ответственности. 6) Характер и степень общественной опасности определяют категоризацию преступлений. 7) Общественная опасность преступления - первый критерий индивидуализации наказания. 8) Общественная опасность - такое специфическое свойство преступления, которое позволяет его отграничивать от иных правонарушений и малозначительных деяний. Соглашаясь со всеми характеристиками искомой категории, мы бы поправили последнюю: характер и степень общественной опасности позволяют отграничивать преступления от иных правонарушений, а её наличие - от малозначительных деяний.

Стоит отметить, что понятие малозначительности известно не только уголовному законодательству, что также служит подтверждением в пользу универсальности признака общественной опасности для любого вида правонарушения. Ст. 2.9 Кодекса РФ об административных правонарушениях гласит: «При малозначительности совершенного административного правонарушения судья, орган, должностное лицо, уполномоченные решить дело об административном правонарушении, могут освободить лицо, совершившее административное правонарушение, от административной ответственности, и ограничиться устным замечанием». В соответствии же с ч. 2 ст. 14 УК РФ, «не является преступлением действие (бездействие), хотя формально и содержащее признаки какого-либо деяния, предусмотренного настоящим Кодексом, но в силу малозначительности не представляющее общественной опасности». И хотя КоАП РФ не предполагает такой строгий подход при малозначительности, исключающий преступность деяния вообще, но сам факт наличия в нем такой юридической конструкции говорит об обладании административным правонарушением именно общественной опасностью.

Таким образом, общественная опасность представляет собой такую характеристику деяния, которая выражается в том, что это деяние причиняет вред социально значимым общественным ценностям, либо способно причинить такой вред, т.е. создает угрозу причинения вреда. Учитывая вторую составляющую признака необходимо говорить именно об общественной опасности, как собирательном понятии, охватывающем как сам вред, так и угрозу его наступления. В связи с этим представляется необходимым не согласиться с А.А. Гогиным, предлагающим заменить признак «общественная опасность» на эквивалент «социальная вредность деяния». «Термин «общественная опасность» - есть субъективное представление и оценочное предположение органов государственной власти, партий, движений, объединений или отдельного индивида о степени социальной вредности конкретного явления, основанное на идеологических, политических, личных и иных взглядах, воззрениях и пристрастиях. В свою очередь, вред - это неблагоприятные последствия психологического, морального, физического или материального характера». Она носит, на наш взгляд, сугубо теоретико-правовой характер и весьма далека от отраслевых юридических реалий. Не вполне ясно, с чего автор приводит именно такую трактовку общественной опасности. Как мы выше убедились, общественная опасность - объективно-субъективная категория, причем, субъективность её может быть признана таковой лишь в самом широком абстрактном и весьма условном смысле, в масштабах же того или иного социума, находящегося на определенном историческом этапе своей жизнедеятельности (культурно-исторического типа) общественная опасность деяний вполне объективна, так как обусловлена бытующими в этом социуме общественными отношениями. А конструкция «социальная вредность деяния», предлагаемая названным, и некоторыми другими авторами, на наш взгляд, не охватывает угрозы причинения вреда. И потом, что мешает всем тем названным А.А. Гогиным субъектам точно также вольно трактовать социальную вредность, как они, по его мнению, толкуют общественную опасность.

Итак, материальный признак правонарушения стоит, с определенными оговорками, признать определяющим, в силу наличия в ряде отраслевых законов конструкции малозначительности, исключающей ответственность или дающей возможность для такого исключения даже при наличии формальной противоправности. Кроме того, этот признак носит преимущественно социальный характер, показывает социальную сущность правонарушения как деяния, причиняющего вред социально значимым благам, так и создающего угрозу причинения такого вреда.

В завершение статьи хотелось бы предложить на суд читателя рабочий вариант (на наш взгляд, наиболее удачный) определения правонарушения: это социально-правовое явление, представляющее собой виновно совершенное общественно опасное деяние, запрещенное законом под угрозой применения мер юридической ответственности. Этот вариант рабочего определения правонарушения основан на определении преступления, даваемом УК РФ, не потому, что автор статьи имеет "особое отношение" к уголовному праву, а в силу того, что представленный в уголовном законе, во-первых, наиболее полный из ныне действующих в России легальных определений правонарушения, а во-вторых, признаки, содержащиеся в определении преступления сформулированы точно и однозначно, и в силу этого способны выступить основой для наименования признаков правонарушения в целом. И потом, исторически первым в области наказания за антиобщественные поступки было именно уголовное право, а уже от него стали отпочковываться в современную правовую эпоху иные деликтные отрасли (за исключением гражданского права, которое в части гражданско-правовой ответственности, однако, функционировало в совершенно иной сфере общественных отношений), исходя из чего общетеоретическая трактовка правонарушения вполне может быть похожа на "родительское понятие" преступления.

Библиография

.	Уголовный кодекс Российской Федерации: федеральный закон от 13 июня 1996 г. № 63-ФЗ // Собрание законодательства РФ. – 17 июня 1996 г.-№ 25. – Ст. 2954.
.	Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях: федеральный закон от 30 декабря 2001 № 195-ФЗ // Собрание законодательства РФ. 7 января 2002. № 1 (ч. 1).-Ст. 1.
.	Налоговый кодекс Российской Федерации (часть первая): федеральный закон от 31 июля 1998 № 146-ФЗ // Собрание законодательства РФ, 3 августа 1998.-№ 31.-Ст. 3824.
.	Бюджетный кодекс Российской Федерации: федеральный закон от 31 июля 1998 № 145-ФЗ // Собрание законодательства РФ, 3 августа 1998.-№ 31.-Ст. 3823.
.	Трудовой кодекс Российской Федерации: федеральный закон от 30 декабря 2001 № 197-ФЗ // Собрание законодательства РФ. 7 января 2002, № 1 (ч. 1).-Ст. 3.
.	Пудовочкин Ю.Е. Учение о преступлении: избранные лекции. 2-е изд., испр. и доп. – М.: Юрлитинформ, 2010. с. 22.
.	Хачатуров Р.Л. Общая теория юридической ответственности: Монография / Р.Л. Хачатуров, Д.А. Липинский. – СПб.: «Юридический центр «Пресс», 2007. с. 249-250.
.	Малеин Н.С. Правонарушение: Понятие, причины, ответственность. М.: Юрид. лит.,1985. с. 11.
.	Прозументов Л.М. Криминализация и декриминализация деяний. – Томск: Изд-во Том. ун-та, 2012. с. 21; с. 22-23; с. 23; с. 22; с. 23.
.	Плохова В.И. Ненасильственные преступления против собственности: криминологическая и правовая обоснованность. – СПб.: Юридический центр «Пресс», 2003. с. 264-265.
.	История и методология юридической науки: учебник для вузов / под ред. Ю.А. Денисова, И.Л. Честнова. – СПб.: ИВЭСЭП, 2014. с. 240-245.
.	О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания: постановление Пленума Верховного Суда РФ от 22 декабря 2015 г. № 58 // Российская газета. Федеральный выпуск № 6861 от 23 декабря 2015 г.
.	Землюков С.В. Уголовно-правовые проблемы преступного вреда. Новосибирск: Изд-во Новосиб. ун-та, 1991. С. 24; с. 24-25.
.	О практике назначения судами уголовного наказания: постановление Пленума Верховного Суда РФ от 11 июня 1999 № 40 // [Электронный ресурс] – электрон. дан. – «Консультант Плюс»-законодательство РФ: кодексы, законы, указы, постановления Правительства РФ, нормативные акты. – Режим доступа: URL: http://www.consultant.ru
.	Плаксина Т.А. Социальные основания квалифицирующих убийство обстоятельств и их юридическое выражение в признаках состава преступления: монография / Т.А. Плаксина; под научн. ред. В.Д. Филимонова. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2006. с. 28-30.
.

Характер общественной опасности преступления выражается обязательными признаками соответствующего состава. Он определяется путем установления объекта преступления и отнесения его к числу более или менее опасных для общества.

По характеру общественной опасности преступления согласно уголовному кодексу РФ подразделяются на :

Особо тяжкие,
- тяжкие,
- повлекшие особо тяжкие последствия
- и не представляющие большой общественной опасности.

С этой классификацией преступлений связаны основные направления уголовной политики в сфере наказания. Качественная характеристика преступления содержит в себе особенность, свойства преступления, которые позволяют отличить его от смежных составов, выделить преступление из группы преступлений, имеющих общие признаки в силу свойственных лишь данному преступлению объективных и субъективных признаков, отражающих важность общественных отношений, на которые направлено преступление. Совокупность данных признаков характеризует специфику преступления. Учет характера общественной опасности преступления неразрывно связан и с учетом степени общественной опасности. Она представляет собой признак, характеризующий конкретное преступление. При определении степени общественной опасности совершенного преступления следует исходить из совокупности всех обстоятельств дела, при которых было совершено конкретное преступное деяние (форма вины, мотивы, способ, обстановка и стадия совершения преступления, степень и характер участия каждого из соучастников и т.д.). Таким образом, степень общественной опасности преступного деяния это ценности объекта, величина ущерба, степень вины, мотивация и т.д.

Обстоятельства, характеризующие степень общественной опасности преступления, относятся к деянию, его объективным и субъективным свойствам. Таким образом, выполнить требования ст. 60 ч. 3 Уголовного Кодекса РФ об учете при назначении наказания характера общественной опасности совершенного преступления - значит учесть указанную в диспозиции статьи Особенной части Уголовного Кодекса специфику объекта, объективной и субъективной сторон, а также субъекта.

Тем самым, по характеру общественной опасности будут установлены пределы наказания за преступления определенной группы (вида). И выбор конкретной меры в этих пределах производится на основе учета степени общественной опасности деяния.
За наиболее тяжкие по характеру общественной опасности преступления применяются более строгие меры наказания. Но на меру наказания влияет не только характер общественной опасности преступления, но и ее степень. Требования ст. 60 Уголовного Кодекса РФ об учете степени общественной опасности деяния означает для суда необходимость выяснения в каждом случае размера преступных последствий. Ущерб, нанесенный одноименными преступлениями, обычно бывает разными. Что обязательно учитывать при назначении наказания.

Характер преступления - его качественная сторона. Зависит она от того блага (объекта), которому причинен вред. При совершении преступления с «простым составом» оно причиняет вред одному объекту, например при убийстве без отягчающих обстоятельств (ч. 1 ст. 105 УК). Он имеет значение при назначении наказания за преступления со сложным составом - по признаку многообъектности. Имеются в виду, в частности, различного рода тяжкие последствия. Разумеется, что при совершении двумя лицами одинаковых преступлений, но с разными последствиями (например, гибель имущества или человека), наказание виновным должно быть назначено различное, т.е. с учетом их характера.

Степень общественной опасности преступлений - количественная его сторона. Она зависит от размера причиненного вреда конкретному объекту (интересу). Так, ст. 113 УК РФ предусматривает ответственность за причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью в состоянии аффекта. Разумеется, суд не может назначить одинаковые наказания за причинение тяжкого вреда здоровью и причинение средней тяжести вреда здоровью. Эти преступления отличаются разной степенью общественной опасности, что и должно учитываться при назначении наказания,
Аналогичная ситуация при назначении наказания за хищение чужого имущества. Так, хищение имущества в различных размерах влечет и различные наказания, поскольку степень их общественной опасности.разнится, что и должен учитывать суд при назначении наказания, выбирая и его вид, и размер согласно вариантам санкций.

При назначении наказания суд прежде всего оценивает характер и степень общественной опасности преступления. Характер общественной опасности совершенного преступления определяется, прежде всего, объектом посягательства, его значимостью и ценностью для общества и государства, то есть должно быть выяснено, какие общественные отношения нарушаются в результате преступления, причинения им вреда, размера причиненного ущерба и другие последствия. Степень общественной опасности зависит от тяжести преступления (ст. 15 УК), это количественная характеристика преступных деяний одного и того же характера. Степень общественной опасности зависит от размера и характера ущерба, причиненного объекту; от наличия или отсутствия ущерба; от формы вины, целей и мотива; способа совершения преступления; наличия группы; использования лицом служебного положения и т.д. Степень общественной опасности чаще всего характеризуется объективной стороной преступления, а характер общественной опасности - объектом и субъективной стороной. Таким образом, характер и степень общественной опасности преступного деяния это качественная и количественная характеристика совершенного преступления.

Тематические материалы: