Замечание 1

Зарождение и становление уголовного права – сложный и продолжительный процесс, тесно связанный с историей человеческой цивилизации. Реакция общества и государства на различные преступления менялась с ходом развития представлений о ценности жизни, равенстве всех перед законом, утверждением демократических принципов гуманизма.

Историю развития уголовного права в нашей стране можно условно разделить на четыре этапа:

1. Древняя Русь;
2. Российская империя;
3. эпоха СССР;
4. современная Россия.

История развития международного уголовного права

Международное уголовное право сформировалось, как отрасль, в конце XIX века. Хотя истоки его зарождения можно найти, начиная с рабовладельческого периода. Первоначально договоренности между странами в данной сфере касались трех вопросов:

1. совместное подавление восстаний;
2. выдача беглых рабов;
3. предоставление послам дипломатического иммунитета.

В Средневековье одной из главных тем международных договоров стала совместная борьба с пиратством. Затем мировая общественность сосредоточила свои интересы на работорговле африканцами. В 1815 году Венский конгресс первым осудил эту порочную практику. В 1818 году в Ахене торговля рабами была официально признана преступлением.

Кроме того, в начале $XIX$ века меняется подход к экстрадиции преступников, формируется международная норма о невыдаче лиц, преследуемых по политическим мотивам. Заключив Аньенский договор в 1802 году, Великобритания, Испания, Голландия и Франция сформулировали перечень преступлений, за совершение которых возможна выдача виновных лиц. В этот список вошли: убийство, фальшивомонетчество и преднамеренное банкротство.

Первая мировая война вызвала необходимость межгосударственных соглашений о военнопленных и правилах ведения боевых действий. В 1927 году в Варшаве состоялась первая международная конференция по унификации уголовного права, на которой был сформирован перечень преступлений международного характера. К ним отнесли: пиратство, работорговлю, торговлю женщинами и детьми, незаконный оборот наркотиков и порнографию.

Началом кодификации этой отрасли права считают принятие устава международного военного трибунала, состоявшееся в 1945 году, после победы над фашистской Германией. Тогда были закреплены общегосударственные принципы уголовного права. Устав разделил все преступления на три группы:

1. преступления против мира;
2. военные преступления;
3. преступления против человечества.

Кроме того, в 1945 году при создании ООН было запрещено применение силы в межгосударственных отношениях. В 1998 году принят Римский статут международного уголовного суда, основная цель которого – привлечение к уголовной ответственности физических лиц, совершивших преступления против мира и безопасности человечества.

Уголовное право Российской империи

Развитие уголовного права в Российской империи, как и во всем мире, происходило параллельно с совершенствованием общественных и государственных институтов.

Замечание 2

Крупнейшим законодательным памятником $XVII$ века стало Соборное Уложение 1649 года. В нем была сделана попытка впервые создать свод всех действующих правовых норм, включая Судебники и Новоуказные статьи. Это первый печатный свод законов Российской империи. До Соборного Уложения обнародование законов ограничивалась их оглашением на торговых площадях и в храмах, о чем обычно специально указывалось в самих документах.

В Соборном Уложении был сделан значительный шаг вперед в развитии уголовно-правовых норм, в нем впервые предпринята попытка законодательного разграничения деяний на умышленные, неосторожные и случайные. Вводились такие уголовно-правовые понятия, как необходимая оборона и крайняя нужда, различались инициатор преступления, исполнитель, пособник и укрыватель.

Объектами преступления Соборное Уложение считало церковь, государство, семью, личность, имущество и нравственность. Впервые в истории русского законодательства в светскую кодификацию были включены преступления против религии, которые ранее находились в юрисдикции церкви.

В 1830 году было издано Полное собрание законов Российской империи. Оно включало в себя более 30 тысяч нормативных актов, расположенных в хронологическом порядке: начиная с Соборного Уложения 1649 года до Манифеста о вступлении на престол царя Николая I. С 1 января 1835 года вступил в силу Свод законов Российской империи, в котором содержались нормы уголовного права.

Новое уголовное Уложение было введено в действие 1 мая 1846 года. В этом документе были четко сформулированы четыре стадии противоправного деяния: обнаружение умысла, приготовление к преступлению, покушение на преступление и «совершившееся» преступление.

Декрет Совета народных комиссаров от 14 января 1918 года «О комиссиях для несовершеннолетних» упразднил уголовную ответственность для малолетних и преступников. Учитывая бедственное социальное и экономическое положение детей и подростков в стране, наличие многомиллионной армии беспризорных, советское право установило возраст, начиная с которого наступала уголовная ответственность – 17 лет.

В течение нескольких месяцев после октября 1917 года разрешалось применение судами дореволюционного уголовного законодательства, если оно не противоречило идеалам революции. Декрет новой власти от 20 июля 1918 года № 3 утвердил, что народные суды отныне должны руководствоваться решениями рабоче-крестьянского правительства и социалистической совестью.

Институт уголовного наказания в первые годы СССР отличался крайней противоречивостью. «Инструкция революционным трибуналам», изданная 19 декабря 1917 года, предполагала использование следующих наказаний:

1. денежный штраф;
2. лишение свободы;
3. удаление из столиц, отдельных местностей или пределов Российской Республики;
4. объявление общественного порицания;
5. объявление виновного врагом народа;
6. лишение виновного всех или некоторых политических прав;
7. секвестр или конфискация (частичная или общая) имущества виновного;
8. присуждение к обязательным общественным работам.

Замечание 3

Интересно, что расстрел, как высшая мера наказания, не был включен в этот список.

Особое место в истории уголовного законодательства занял первый советский Уголовный кодекс РСФСР 1922 года. В нем содержалось материальное понятие преступления, которым признавалось всякое опасное действие или бездействие, угрожающее основам советского строя и правопорядку, установленному рабоче-крестьянской властью на переходный к коммунистическому строю период времени.

В 1960 году была принята новая редакция УК РСФСР, которая предусматривала охрану советского общественного и государственного строя, социалистической собственности, личности и прав граждан и всего социалистического правопорядка от преступных посягательств. То есть, новый Уголовный кодекс, как и предыдущий, на первое место ставил интересы государства и общества, а не личности.

2 июля 1991 года Верховным Советом были приняты Основы уголовного законодательства СССР и союзных республик. Данный документ был призван заменить прежнее уголовное законодательство, но в связи последовавшим вскоре распадом страны, он так и не вступил в силу. Основы уголовного законодательства 1991 года были достаточно демократичным правовым документом. В дальнейшем он был использован при разработке нового уголовного законодательства Российской Федерации.

Международное уголовное право как отрасль стала формироваться примерно в конце 19 века. Истоки международного уголовного права можно найти, начиная с рабовладельческого периода. Первоначально совместные договоренности касались всего лишь двух вопросов:

1. Совместное подавление восстаний

2. Выдача рабов

Пример – договор между Рамзесом и царем Хетов

Нормы обращения с военнопленными – появились чуть позднее.

Постепенно вопросы войны и мира приводят к появлению ещё одного института – вопросы предоставления дипломатических привилегий и иммунитетов.

Особенностью данных межгосударственных соглашений является то, что они не распространяли или не разрешали распространять свою юрисдикцию на территорию другого государства.

Параллельно идет практика относительно межгосударственных договоренностей по борьбе с отдельными видами преступлений. Речь идет о преступлениях, которые затрагивают интересы нескольких государств. Самым распространенным таким преступлением было пиратство. К пиратам применялась в основном смертная казнь.

Начиная с конца 18 начала 19 века, вся мировая общественность задумывается над вопросами пиратства и работорговле. Тогда наказание отражало суть преступления, то есть соответствовала тяжести преступлении, главное наказать тело, а не душу преступника.

Постепенная гуманнизация наказания, в том числе в рамках межгосударственных отношений.

В 1815 году Венский конгресс первым осудил торговлю африканцами. В 1818 в Ахене торговля африканцами была признана преступлением.

К началу 19 века начинает меняться подход к экстрадиции (выдаче). Если ранее Право убежища и выдаче преступника распространялось на всех, в том числе и на лиц, совершивших общеуголовные преступления, то в первой половине 19 века формируется международная норма о невыдаче лиц преследуемых по политическим мотивам. Норма об обзяанности государств выдавать лиц за уголовные преступления. В практике межгосударственных договоренностей формируется список преступлений за которые возможна выдача – Аньенский договор 1802 год – Великобритания, Испания, Голландия, Франция – сформулирован перечень преступлений – лица обвиняемые в убийстве, лица обвиняемые в фальшивомонетчестве, лица обвиняемые в преднамеренном банкротстве.

Государства одновременно стали принимать свои законы об экстрадиции.

В уголовных законах ряда европейских государств появляется норма о преступлениях против мира, добрососедства и эти преступления являются как бы прообразом международных преступлений

Первая мировая война – следующий этап развития. Она вызвала необходимость межгосударственных соглашений относительно вопросов связанных с военнопленными, вопросов связанных с правилами ведения войны, вопросы связанные с наказанием виновников войны, но и 1919 год – впервые появилась норма об уголовной ответственности физического лица за совершение преступных деяний выходящих за рамки национального законодательства – речь идет о Кайле Вильгельме II.

1927 год – первая международная конференция по унификации уголовного права. Она проходила в Варшаве. На данный конференции был сформирован перечень преступлений международного характера. Иногда они встречаются под названием конвенционных преступлений. К этим преступлениям были отнесены – пиратство, работорговля, торговля женщинами и детьми, незаконный оборот наркотиков, порнография.

Началом кодификации международного уголовного права считают принятие устава международного военного трибунала 1945 года. Были закреплены общие принципы международного уголовного права. Уставом все преступления были квалифицированы на три группы:

1. Преступления против мира. К ним относились планирование, развязывание, ведение агрессивной войны, нарушение международных договоров и так далее

2. Военные преступления – это нарушение законов и обычаев войны

3. Преступления против человечества – к ним относились преступления против гражданского населения, преступления по расовым мотивам и так далее.

Именно в 1945 уставом ООН было запрещено применение силы в межгосударственных отношениях.

Наиболее весомый вклад в развитие института международных преступлений внесла комиссия международного права, которая с 1947 года начала разработку проекта кодекса преступлений против мира и безопасности человечества. Во втором чтении этот проект был принят в 1996 году. В этом проекте названо 5 преступлений, которые признаны международными преступлениями:

1. Агрессия

2. Геноцид

3. Преступления против человечности

4. Преступления против персонала ООН и связанного с ней персонала

5. Военные преступления

В вопросах подсудности за международные преступления наибольшее значение имеет три учрежденные ООН международных суда:

1. Международный трибунал по Югославии

2. Международный трибунал по Руанде

3. Международный уголовный суд

В 1998 году был принят Римский статут международного уголовного суда. Основная цель суда – это вопросы привлечения к уголовной ответственности физических лиц, совершивших преступления против мира и безопасности человечества, то есть международные преступления.

Процесс кодификации уголовного права идет параллельно. С 1950 года в соответствии с резолюцией Генеральной Ассамблеей ООН проводятся конгрессы по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями. Этот конгресс проводится каждые 5 лет.

ИСТОРИЯ СТАНОВЛЕНИЯ И РАЗВИТИЯ МЕЖДУНАРОДНОГО УГОЛОВНОГО ПРАВА

Р.А. Елисеев

Кафедра международного права Российский университет дружбы народов ул. Миклухо-Маклая, 6, Москва, Россия, 117198

В статье показывается решающая роль межгосударственного экстрадиционного права и международного военно-уголовного права в процессе формирования международного уголовного права.

Ключевые слова: межгосударственное экстрадиционное право, международное военноуголовное право, международное уголовное право.

1. Формирование и развитие межгосударственного экстрадиционного права.

Международное сотрудничество в области борьбы с преступностью является частью более широкого сотрудничества государств по вопросам международного уголовного права. Оно традиционно было связано с потребностями оказания правовой помощи по уголовным делами и, прежде всего, по выдаче преступников (экстрадиции) (1).

В этой части исследования мы проведем исторический анализ развития правовых основ экстрадиции - от зарождения на национальном уровне и до современной интернационализации, выявим ряд закономерных этапов эволюционного развития - от разовых договоренностей по выдаче преступников до появления эффективного механизма универсальной юрисдикции как основы функционирования современного международного уголовного права.

Более ста лет назад Ф.Ф. Мартенс писал, что «в учении о выдаче преступников сосредоточивается весь интерес международного уголовного права» . По мнению современного специалиста в области этого права В.П. Панова, именно с выдачи преступников берет свое начало международное уголовное право . И.И. Лукашук и А.В. Наумов также считают выдачу древнейшей формой взаимной помощи государств в борьбе с преступностью и относят ее к сфере международного уголовного права .

Отец-основатель современной науки международного уголовного права, американский профессор Шериф М. Бассиуни выделяет четыре периода в истории развития экстрадиционного права:

1) с древних времен до конца XVII в., когда осуществлялась исключительно выдача политических противников, еретиков и перебежчиков;

2) с начала XVIII до середины XIX в., когда существенно возрастает число заключаемых договоров не только в отношении бунтовщиков, дезертиров и беглых военных, но также лиц, виновных в обычных преступлениях;

3) с 1833 по 1948 г., когда государства начали согласованную кампанию в отношении беглых преступников, совершивших деяния, не имеющие политических целей и наказуемые по общеуголовным законам;

4) период с 1948 г. по настоящее время, когда на первый план вышла необходимость построения системы международной безопасности и предупреждения преступлений против мира и безопасности человечества и определяющим стало углубление защиты прав человека в экстрадиционном процессе .

Признавая условность периодизации истории экстрадиционного права как первоначальной подотрасли международного уголовного права, мы предлагаем свой несколько видоизмененный вариант этой периодизации:

1. Эпоха древности и раннего средневековья. Появление квазиэкстрадицион-ных отношений, обусловленных политическими мотивами и основанных на межгосударственных соглашениях о возврате на родину инакомыслящих. Практика истребования врагов режима;

2. Расцвет феодальных порядков и позднее средневековье. Начало правовой регламентации института выдачи лиц, совершивших преступления, за которые предусмотрена смертная казнь;

3. Эпоха буржуазных революций и становления Вестфальской системы. Рост числа двусторонних международных договоров по вопросам экстрадиции между географически соседствующими государствами. Формирование института межгосударственной правовой помощи в поимке лиц, скрывающихся от правосудия;

4. Эпоха промышленного переворота и двух мировых войн. Интенсивный период в урегулировании института экстрадиции путем многосторонних договоренностей. Формирование национального (внутригосударственного) законодательства об экстрадиции;

5. Эпоха «холодной войны» и транснациональной организованной преступности. Распространение экстрадиции на случаи преследования за преступления против мира и безопасности человечества. Обустройство региональных систем экстрадиции в постнюрнбергский период. Принятие конвенций по региональным вопросам выдачи. Попытки универсальной кодификации института выдачи за общеуголовные преступления;

6. Информационное общество и эпоха глобализации. Принятие Римского статута МУС и трансформация права государств на выдачу преступников в их международно-правовое обязательство. Институт передачи под уголовную юрисдикцию МУС. Обновление концепции экстрадиции как разновидности межгосударственной правовой помощи.

С библейских времен преступление влекло за собой требование выдачи и возмездия, а отказ в удовлетворении чувства мести мог послужить casus belli . Так, израильтяне требовали выдачи жителей города Гиза, которые после изнасилования и убийства женщины из Израилева колена укрылись в

пределах Вениаминова колена. Отказ выдать и наказать виновных привел к войне и поражению Вениаминова колена .

В эпоху древности государства заключали между собой договоры о взаимном содействии в подавлении восстаний рабов и о выдаче беглецов .

Таков знаменитый союзный договор египетского фараона Рамсеса II с хеттским царем Хеттушилем III (около 1278 г. до н.э., по другим данным - 1296 г. до н.э.) (2). Он является копией перевода с оригинала, составленного вавилонской клинописью, которая в ту эпоху служила для международной переписки. Этот договор является первым по времени сохранившимся документом подобного рода и чрезвычайно важен для истории международно-правовых отношений и становления экстрадиционного права. Обе стороны были изнурены длительной войной, продолжавшейся более пятнадцати лет. В хеттском войске даже начались восстания, вызванные тяготами затянувшейся борьбы. Оба царя закрепляли вечный мир и обещали друг другу помогать, удерживать захваченные ими страны в Азии и обязывались также выдавать друг другу политических беглецов. Так, в частности, говорилось: «Если Рамсес разгневается на своих рабов, когда они учинят восстание, и пойдет усмирять их, то заодно с ним должен действовать и царь хеттов... Если убежит из земли египетской один человек, или два или три, чтобы пойти к великому князю страны хеттов, великий князь страны хеттов должен схватить их и повелеть отправить обратно к Рамсесу II, великому правителю Египта». Как они сами, так и их имущество, жены, дети и слуги возвращаются в полной невредимости: «Да не казнят их, да не повредят их глаз, уст и ног» .

Здесь прямо не указано, что подлежащие выдаче лица - это люди, совершившие преступление. Возврату подлежали люди, бежавшие из-под власти «владыки», чтобы «стать подданными другого». Как отмечает Н.А. Зелинская, это положение весьма характерно для раннего периода становления института экстрадиции, когда речь шла не о выдаче преступников, а о возврате беглецов - простых подданных или чаще всего политических противников . А.И. Бойцов также подтверждает, что с древних времен и вплоть до конца XVII в. выдача, будучи редким явлением, в основном имела место в отношении политических противников, а также в отношении еретиков и перебежчиков . Следует отметить, что ряд авторов не считают договор Рамсеса II и Хеттушили III примером регламентации института выдачи преступников .

Этот древнейший из известных нам памятников международного права послужил образцом для последующих договоров царств Древнего Востока, Греции и Рима. Так, древние афиняне согласились выдать македонскому царю Филиппу всех лиц, посягнувших на его жизнь, а ахейцы угрожали Спарте нарушением союза, если не будут выданы ее граждане, совершившие нападение на одну из деревень. Лакедемоняне объявили войну Мессинам за отказ выдать убийцу, а Лукул - Тиграну за его отказ выдать Митридата. Известны также случаи применения экстрадиции по отношению к беглым рабам .

В истории Древнего Рима в качестве похожего примера выступают галлы, требовавшие выдачи напавшего на них Фабия, и римляне с аналогичным требова-

нием в отношении Аннибала, а также Катон, который потребовал выдачи Цезаря германцам за то, что тот начал с ними несправедливую войну .

При первом царе Ромуле римляне похитили женщин у племени сабинян. Те направили в Рим послов, которые потребовали возвращения женщин и выдачи похитителей, чтобы казнить последних. Как известно, ни того, ни другого не последовало, и вскоре началась война.

Тяжким считалось преступление против иностранных послов, находящихся под зашитой богов, и оно рассматривалось как религиозное преступление, потому виновные подлежали смертной казни. При их выдаче специально оговаривалось, что выдавали для казни (ad supplicium). Так были выданы Карфагену два римлянина - Луций Минуций и Луций Манлий. Особый суд в Риме (recuperatores) разрешал вопрос о том, подлежит ли данный римский гражданин выдаче иностранному государству.

Средневековое экстрадиционное право начало свое развитие еще в эпоху франкской династии Каролингов. Так, в 797 г. при Карле Великом был заключен договор, который содержал первую правовую регламентацию выдачи лиц, обвиняемых в совершении преступлений, наказываемых смертной казнью. В ст. X этого договора устанавливалось, что если один из преступников, заслуживающих по саксонскому закону смертной казни, «искал убежища у королевского величества, то будет во власти короля выдать его для казни, или же с согласия саксонцев выслать преступника вместе с его женою и семейством и со всем, что ему принадлежит, за пределы отечества, в пределах своих королевств или на границу, куда ему угодно; и тогда они (саксонцы) будут считать его умершим» .

Договоры Древней Руси с Византией несколько расширили рамки правовой помощи в уголовном порядке. Они уже предусматривали наказание за преступления, которые могли совершить русские люди на территории Византии, а греки - на территории Руси. В договоре князя Олега с греками 911 г. сказано о взаимных обязательствах по привлечению к уголовной ответственности за такие преступления, как убийство, грабеж, кража имущества, телесные повреждения и др. Статья 14 договора впервые определяла положения принципа выдачи преступников: «Между торгующими руссами и различными приходящими в Грецию и проживающими там, ежели будет преступник и должен быть возвращен в Русь, то руссы об этом должны жаловаться христианскому царю, тогда возьмут такового и возвратят его в Русь насильно». По мнению М.Ф. Владимирского-Буданова, процесс подобной передачи в обе стороны осуществлялся только после того, как было отправлено правосудие в Византии над виновным греком, и только потом его передавали русским для осуществления кровной мести. Русы же передавали своих соплеменников грекам после признания их виновными для осуществления там смертной казни .

На следующем этапе развития института экстрадиции выдача преступников все еще рассматривается как уголовная кара, а не как акт судебной (правовой) помощи.

Средневековые международные обычаи и договоры запрещали государствам распространять свои уголовные законы на территорию других государств. В этот период формируется международный обычай предоставления иммунитета дипломатам, совершившим уголовно наказуемые деяния на территории принимающего государства. Существенно изменяется содержание института выдачи преступников, так как происходит узаконение права убежища, которое включало невыдачу властям лиц, преследуемых за политические убеждения. Местами, выдача из которых была недопустима, стали определенные священные места - храмы и монастыри. Еще одним препятствием для экстрадиции лиц, совершивших уголовные преступления, служил существовавший в феодальных государствах обычай закрепощения всех иностранцев, прибывших в страну без разрешения. В связи с этим экстрадиция по-прежнему оставалась формой расправы с политическими противниками, а не с преступниками.

Например, одним из наиболее ранних средневековых договоров, по которому договаривающиеся стороны обязались выдавать друг другу политических преступников, являлся трактат 1174 г. между английским королем Генрихом II и шотландским королем Вильгельмом.

Следует назвать в числе средневековых квазиэкстрадиционных соглашений договор 1242 г. между голландским князем Вильгельмом II и графом Брабанта Генри II, договор 1303 г. между английским королем Эдуардом III и французским королем Филиппом Красивым, договор 1376 г. между королем Карлом V и графом Савуа, договор 1497 г. фламандцев с Англией, договор 1661 г. между Данией и Англией и др. Все они касались главным образом бунтовщиков и обоюдных врагов, к числу каковых относились т.н. инакомыслящие.

В конце Средних веков, после заключения Вестфальского мира по итогам Тридцатилетней войны (1618-1648 гг.) складываются материальные и духовные предпосылки международного права. Как отмечает К. Иглтон, со времен Вестфальского мира принцип ответственности за международное правонарушение покидает туманное поле морали и вступает на почву, подготовленную для него международно-правовой практикой .

Основная часть первой сотни международно-правовых договоров по вопросам выдачи преступников за период с 1718 по 1830 г. связывала обязательствами географически соседствующие государства, более других испытывавшие объективную потребность помогать друг другу в поимке лиц, скрывающихся от правосудия. То есть мы видим, что необходимость в урегулировании отношений по поводу выдачи преступников возникает прежде всего у географически сопредельных стран.

Но экстрадиция все еще обусловлена главным образом политическими мотивами, а также соседством и родственными или союзными отношениями. Поэтому положения о выдаче встречаются в большей части в союзных трактатах о дружбе. Более интенсивное сотрудничество государств по вопросам уголовного преследования объясняется тем, что в то время имело место массовое перемещение людей из одного государства в другое в связи с процессами индустриа-

лизации Европы и появлением новых видов транспорта, что вызвало проблемы в борьбе с грабителями на железных дорогах .

Во французском декрете от 19 февраля 1791 г. был впервые использован термин «экстрадиция» (франц. extradition; лат. ех - из, вне и traditio - передача). Этим декретом регламентировались отдельные вопросы процедуры выдачи, а сам французский язык получил в конце XVIII в. официальное признание в качестве рабочего языка дипломатической переписки по делам о выдаче.

В XIX в. еще больше увеличилось количество многосторонних соглашений о выдаче преступников. Многие страны Европы и американского континента заключали договоры как друг с другом, так и с географически удаленными государствами. В 1802 г. был заключен Амьенский договор о выдаче преступников между Англией, Францией, Испанией и Нидерландами, ст. 20 которого содержала положение о выдаче лиц, обвиняемых в совершении убийства, умышленном банкротстве и подделке денежных знаков. Государства стали активно сотрудничать в борьбе с отдельными преступлениями международного характера и в первую очередь с рабством и работорговлей. В 1899 г. в Лондоне состоялся Международный конгресс по борьбе с торговлей женщинами в целях разврата.

Известную оригинальность привнесла в договорный процесс Великобритания, начавшая выстраивать систему параллельных экстрадиционных отношений со странами, образующими Британское Содружество Наций, с одной стороны, и со всеми иными государствами, - с другой. Кроме того, Великобритания, долгое время отличавшаяся либерализмом в отношении иммигрантов и неодобрительным отношением к процедуре выдачи, приняла специальный Закон об экстрадиции в 1870 г., который открыл интенсивный период в национальном урегулировании данного института . На основе ряда двусторонних договоров с другими государствами были учреждены смешанные международные трибуналы, компетентные принимать решения об уничтожении и конфискации морских судов, используемых в целях работорговли, а также решения о выдаче преступников государствам, в подданстве которых они состоят. Согласно этим договорам меры наказания за эти международные преступления определялись национальным законодательством государств-участников.

Существенное значение для формирования обычных и конвенционных норм экстрадиционного права имел бельгийский Закон об экстрадиции 1833 г., один из самых ранних актов в этой сфере. Он запретил выдачу лица за политические преступления, и это положение было впоследствии воспроизведено в ряде двусторонних и многосторонних договоров .

В Российской империи теоретическому и практическому решению проблем экстрадиции способствовало то, что в начале ХХ в. она поддерживала договорные отношения и отношения на уровне дипломатических контактов в этой сфере со многими государствами Европы, Америки и Дальнего Востока. Серьезность подходов России к этой проблеме проявилась в принятии в 1911 г. специального Закона о выдаче преступников по требованиям иностранных госу-

дарств, который по уровню регламентации экстрадиционной деятельности соответствовал нормам даже современного международного права .

К концу XIX в. массовым явлением стало заключение экстрадиционных соглашений с длинным и подробным перечнем преступных деяний. Например, их список в договоре Англии и Франции 1876 г. составлял 34 вида преступлений и проступков . Как замечает В.К. Звирбуль и В.П. Шупилов, если бы такая договорная практика продолжилась, то «к настоящему времени договоры о выдаче стали бы выглядеть как сравнительные кодексы двух стран» .

К середине ХХ в. осуществление взаимной правовой помощи стало важным направлением сотрудничества государств, но экстрадиционные соглашения заключались преимущественно по блоковой схеме. Так, в 1952 г. Лига арабских государств приняла Конвенцию о выдаче, приступив к обустройству региональной системы экстрадиции. В Западной Европе были также приняты региональные акты - Европейские конвенции о выдаче 1957 г. и о взаимной правовой помощи по уголовным делам 1959 г., Конвенция государств Бенилюкса 1962 г., не ратифицировавших названную выше конвенцию 1957 г., а также Скандинавский договор о выдаче 1962 г.

Конец XX - начало XXI вв. характеризуется более тесным экстрадицион-ным взаимодействием в рамках системы ООН. Это вызвано тем, что данный последний этап ознаменовался новыми вызовами и угрозами: бомбовый терроризм, финансовая подпитка террористической деятельности, киберпреступность, похищение людей для трансплантации органов, изготовление радиологического оружия и др. Повышается роль ООН в кодификации института выдачи за общеуголовные преступления. 14 декабря 1990 г. на 45-й сессии ее Генеральной Ассамблеи в рабочем порядке был принят Типовой договор о выдаче, который вобрал в себя многие прогрессивные положения экстрадиционного права.

Постепенно на смену концепции выдачи пришла концепция экстрадиции, которую можно определить как форму межгосударственной правовой помощи. Переход на новую концепцию способствовал дальнейшему развитию практики экстрадиции, вывел ее за пределы собственно выдачи преступников, вследствие чего экстрадиция распространилась на более широкую область международноправового сотрудничества между государствами. В значительной мере расширился круг участников экстрадиционной деятельности, объединились усилия государств и повысилась эффективность их международного сотрудничества в сфере уголовного судопроизводства.

Нормы института экстрадиции на современном этапе охватывают более широкий круг вопросов, чем сфера выдачи. Выдача представляет собой лишь форму реализации процедуры экстрадиции. Экстрадиция может быть реализована в таких формах: 1) выдача; 2) отказ в выдаче; 3) отсрочка выдачи; 4) временная выдача; 5) экстрадиционный транзит; 6) передача.

В начале XXI в. межгосударственная правовая (судебная) помощь развивается под знаком обеспечения и защиты прав человека. Несмотря на расширение

контактов в этой сфере и увеличение количества лиц, выданных государствами друг другу, экстрадиция остается наиболее сложным видом правовой помощи.

Можно сделать вывод, что постепенно поменялась государственноориентированная концепция экстрадиции. Это было обусловлено совершенствованием сферы защиты прав человека в период после Второй мировой войны. Отныне экстрадируемое лицо признается самостоятельным субъектом международно-правовой практики с притязанием на защиту своих прав, гарантированных международными договорами или обычным международным правом .

С возникновением Международных трибуналов ad hoc и Международного уголовного суда (МУС) появилась новая форма доставки совершивших преступления лиц под юрисдикцию этих судебных учреждений. Такая форма доставки лиц получила название «передача» (англ. surrender). Будучи неразрывно связанной с институтом выдачи и базируясь на принципах, которые действуют в отношении института выдачи, эта новая процедура является, тем не менее, самостоятельной правовой категорией со своими отличительными чертами. Взаимоотношения государств в сферах экстрадиции и передачи различаются по основаниям возникновения, составу субъектов, целям, последствиям и т.д. Если в отношении экстрадиции потенциальная возможность нарушения прав человека позволяет отклонить запрос о выдаче, для передачи подобный подход вообще исключается, поскольку сама система расследования и разбирательства в МУС самым серьезным образом принимает во внимание «правозащитный фактор» .

Весь процесс исторического развития экстрадиционной процедуры свидетельствует о том, что она относится к числу тех процедур, обязательства по осуществлению которых основываются только на договорах, в отличие от обязательств, вытекающих в современном международном праве из запрещения таких актов, как геноцид др., которые не зависят от каких-либо договорных обязательств .

Принятие Римского статута МУС и первые пять лет деятельности Суда показали, что международное сообщество полностью осознало необходимость борьбы с международными преступлениями. Стало очевидно, что такая борьба должна носить универсальный характер, предполагающий снятие ограничений с института выдачи. Поэтому вполне закономерна трансформация права государств на выдачу преступников в их международно-правовое обязательство.

Проведенный историко-правовой анализ развития института экстрадиции показал его комплексный характер и подтвердил тезис, что экстрадиция является одной из самых ранних процедур в системе международного уголовного права. Анализ выявил, что рассматриваемый институт отражает в себе три важных компонента: суверенное право государства, гарантии прав человека и необходимость отправления правосудия (неотвратимость наказания). Это важнейшие концептуальные положения для всей системы международного уголовного права.

2. Формирование и развитие международного военно-уголовного права.

В данном разделе исследования мы рассмотрим исторические основы такого института, как ответственность за серьезные нарушения законов и обычаев

войны, который является общим смежным институтом в международном уголовном и международном гуманитарном праве. Эти положения стали основой формирования в международном праве уголовно-правовых запретов на развязывание и ведение агрессивных войн, совершение военных преступлений и отдельных преступлений против человечности.

Как верно заметил Н.Н. Полянский, законы и обычаи войны имели целью устранить наиболее жестокие способы и средства ведения войны и обеспечить защиту гражданского населения, а в случае их нарушения или явного несоблюдения - привлечь виновных к судебной ответственности .

Для удобства исследования условно выделим в истории международного военно-уголовного права три основных периода:

1. Период Древнего мира и раннего Средневековья. В это время происходит первоначальная систематизация и доктринальная кодификация положений jus ad bellum (права справедливой войны) и jus in bello (законов и обычаев войны).

2. Период позднего Средневековья и Нового времени. Начало кодификации норм jus contra bellum (антивоенного права, или права предотвращения войны) и jus post bellum (права послевоенного, или постконфликтного урегулирования). Тенденция к гуманизации средств и методов ведения войны. Доктринальная разработка основ международного гуманитарного права.

3. Новейшее время. Формирование и развитие так называемого «Гаагского права» и «Женевского права». Кодификация норм международного права вооруженных конфликтов и обособление института ответственности за применение запрещенных средств и методов ведения войны.

Войны проходят через всю историю человеческой цивилизации, и за последние пять с половиной тысяч лет зафиксировано свыше 14 тыс. вооруженных столкновений, в которых погибло более трех с половиной миллиардов человек . И на всем протяжении истории сменяющие друг друга цивилизации неизменно стремились к ограничению насилия в период вооруженных столкновений. Ведь целью войны является прежде всего экономическая выгода от завоеваний и укрепление материального благополучия завоевателя. Это невозможно без защиты мирного населения и гражданских объектов. Поэтому постепенно стали вырабатываться нормы, направленные на защиту гражданских лиц и охрану объектов во время ведения боевых действий .

В древнейших памятниках права мы находим сведения о нормах, в соответствии с которыми единственной целью войны объявляются экономические приобретения и уничтожение вооруженных сил противника.

Так, в древневавилонских Законах Хаммурапи 1750 г. до н.э. содержались статьи, закреплявшие права военнопленных и предусматривавшие ответственность за воинские и собственно военные преступления. Присвоение воинского имущества влекло за собой смертную казнь. Уклонение воина от похода или просто попытка выставить вместо себя наемника также карались смертной казнью. В древнекитайском трактате Сунь Цзы «Искусство войны» VI-V вв. до н.э. были впервые предложены правила ведения военных действий на основе благо-

надежности (синь) и гуманности (жэнь) и закреплены обязанности командующих по обеспечению правомерного поведения подчиненных во время вооруженного конфликта . Наконец, в древнеиндийских Законах Ману II в. до н.э. - II в. н.э. содержалось четкое определение военного преступления и были изложены морально-нравственные правила ведения войны. Древнеиндийский раджа должен был всегда действовать без обмана и никогда не нападать вероломно. Во время войны запрещалось «поражать врагов вероломным оружием - ни зубчатым, ни отравленным, ни раскаленным на огне», «убивать оказавшегося на земле [если сам на колеснице], ни стоящего со сложенными руками [с просьбой о помиловании], ни того, у кого нет кольчуги, ни нагого, ни безоружного, ни того, который смотрит на сражение, не принимая в нем участия...».

В Древней Греции были убеждены, что существуют совершенно четкие юридические правила и моральные принципы ведения войны . Диодор в своих сочинениях описывал общие правила войны, указывал требования не прерывать перемирия, не убивать глашатая, а врага, который сдается, щадить (Diod. 30.18.2). Полибий в своем труде «Всеобщая история» писал, что несправедливая война и прежде всего война агрессивная не одобряется греками. Частное право на грабеж и репрессалии было общим делом для древних греков, и поэтому путем объявления «права на добычу» официально начинались враждебные действия и фиксировалось начало войны (Polyb. 4.36.3). При этом в древнегреческих полисах соблюдались такие законы и обычаи войны, как запрет убивать укрывавшихся в храмах при захвате городов; обмен или выкуп военнопленных и лишь в крайних случаях обращение их в рабство; неприкосновенность посланцев, жрецов и прорицателей даже во время военных действий . Так, еще во II в. до н.э. древнегреческий историк Фукидид писал, что казнь военнопленных считалась преступлением. Он также отмечал, что наемничество является несовместимым с правами и обычаями ведения войны .

Хотя в Древнем Риме военные обычаи достаточно строго регламентировали правила начала военных действий и объявления перемирия, но практически не ограничивали военное насилие: разрешалось убивать безоружных и обращать в рабство не только военнопленных, но и мирное население завоеванных территорий. Древнеримские стоики считали, что войну нельзя начинать без законной причины (justa causa), а лишь с целью защиты или восстановления справедливости и только после собрания совета жрецов-фециалов, если война объявлялась священной и законной (bellum justum et pium). Наконец, отметим немаловажный факт из поздней римской истории. В сборнике законов Восточной римской империи VI в. - «Военных законах Руффуса» (Ex Ruffo Leges Militares) были впервые закреплены составы военных преступлений и наказания за них: солдату, изнасиловавшему девушку, отрезали нос, а девушка получала третью часть его собственности; солдат, укравший что-либо где бы то ни было, должен был вернуть двойную стоимость украденного и уволиться с военной службы.

Интересно заметить, что уголовно-правовой запрет на применение ядов и отравленного оружия во время военных действий появился сначала в Коране, а затем перекочевал в Военный кодекс сарацинов .

Итак, мы видим, что постепенно в древневосточном и античном праве появились два основных запрета, впоследствии кодифицированных в международном уголовном праве: 1) нельзя применять определенные виды вооружений или ограничить их применение по причине причиняемых ими чрезмерных страданий (например, яды, отравленные и зажженные стрелы, зазубренные наконечники и др.); 2) запрещено вовлекать в боевые действия женщин, стариков и детей, и развязывать так называемую «слепую», или «греховную», войну (bellum nefarium).

Систематизация, доктринальное изучение и нормативное закрепление законов и обычаев войны продолжилось в средневековой Европе .

Распространение католицизма изменило отношение к войне и сделало более гуманными правила ее ведения. Неотвратимые и жестокие наказания ожидали тех, кто нарушал правила особого института «Мира Господа», который предоставлял в военное время защиту всем священнослужителям, женщинам, детям и пожилым людям, а также кто посягал на «Перемирие Господа», то есть запрещение каких-либо военных операций во время святых праздников .

Впервые уголовное дело о жестоком обращении с мирным населением во время вооруженного конфликта рассматривалось в средневековой Англии в 1305 г., когда национальный лидер Шотландии Уильям Уоллас был признан виновным в массовом убийстве мирных жителей и приговорен к смерти. Другой громкий процесс проходил в 1474 г. по обвинению в военных преступлениях Петера фон Хагенбаха, губернатора г. Брейзах на Верхнем Рейне (Австрия). Он насаждал в городе режим произвола, террора и пыток с целью полного подчинения местного населения, а убийства, изнасилования, незаконное налогообложение и чрезвычайная по масштабам конфискация стали его обычной практикой. Все эти жестокие действия затронули также жителей соседних территорий, включая швейцарских купцов. В ответ коалиция союзников (Австрия, Франция, Берн, горожане и рыцари Верхнего Рейна) осадили Брейзах, а местные граждане выдали Хагенбаха эрцгерцогу Австрии, который организовал судебный процесс по делу «кровавого губернатора». Чрезвычайный трибунал состоял из 28 судей союзнической коалиции городов и государств, своего рода первый в истории международный суд ad hoc. Обвинитель заявил на процессе, что фон Хагенбах «втоптал в землю законы Божьи и человеческие», совершая убийства, насилие, лжесвидетельство и другие преступления, включая отдачу приказов его иностранным наемникам об убийстве мирных жителей. Формально большинство из этих преступлений было совершено еще до начала военных действий, и поэтому их сложно признать военными преступлениями. Но их можно рассматривать как ранние проявления того, что сегодня известно в качестве «преступлений против человечности» .

В ордонансе английского короля Ричарда II «Об управлении армией» 1386 г. устанавливались ограничения на ведение боевых действий и под страхом

смертной казни запрещались акты насилия в отношении женщин и безоружных священнослужителей, поджоги жилых домов и осквернение церквей. Король Франции Карл VII издал Орлеанский указ 1439 г., по которому возложил общую ответственность на военнокомандующих за совершение любого преступления их подчиненными, даже без наличия умысла военачальника или иной формы преступного знания. Король Богемии Иржи Подебрад подготовил проект «Трактата об организации мира и безопасности» 1464 г., где потребовал не прибегать к оружию для решения споров, призвал к осуждению агрессоров, т.е. тех, «кто отважился любым способом нарушить нынешний мир», предложил понятие «незаконной войны», ввел ответственность за укрывательство и помощь виновным в нарушении мира, и выдвинул идею о создании главного органа государств - членов организации - общего собрания и специального суда с обязательной юрисдикцией по вопросам обеспечения всеобщего мира и безопасности . Законодательные ограничения ведения военных действий вошли в военные кодексы венгерского короля Фердинанда 1526 г., германского императора Максимилиана II 1570 г. и шведского короля Густава II Адольфа 1621 г. .

Развитие уголовно-правовых норм международного гуманитарного права в эпоху средневековья демонстрирует два основных направления: 1) попытки запретить под страхом наказания некоторые виды оружия, в частности, арбалет, что, однако, не получило закрепления на практике, где господствовала теория «справедливой войны»; 2) закрепление уголовно-правового запрета на ведение военных действий против гражданского населения, что обусловлено вовлечением в войны не только отдельных армий и суверенных государств, но целых народов.

В эпоху Нового времени получает распространение тенденция к гуманизации средств и методов ведения войны, и воюющие стороны стали заключать соглашения об обмене военнопленными и гуманном обращении с ранеными и больными. Как верно подмечено в литературе, эта тенденция была обусловлена преобразованиями в военной сфере и развитием философии Просвещения с его идеалами гуманизма, высшей и рациональной формой милосердия и справедливости .

Отныне юриспруденция меньше интересуется простым правом прибегать к войне (jus ad bellum), поскольку оно является проблемой материальной правомерности войны («войны как санкции»). Формируется новая отрасль международного гуманитарного права с особым предметом в виде регламентации начала и окончания военных действий, прав, обязанностей и ответственности воюющих сторон и не затрагивающая причин, мотивов и целей вооруженного насилия.

Применительно к Российской империи стоит упомянуть о регламентации ответственности за преступные нарушения законов и обычаев войны в Соборном уложении Алексея Михайловича 1649 г., Уложении фельдмаршала Б. Шереметьева 1702 г. и Воинских артикулах 1715 г. Так, режим военного плена был распространен на комбатанта как военнослужащего регулярной армии и на партизана, воюющего в составе иррегулярных сил. Устанавливалась уголовная ответственность за неисполнение «повеления» начальника умышленно и по неос-

торожности. Но в то же время если подчиненный решит, что от исполнения приказа можно ожидать какого-либо несчастья или вреда, он обязан перед исполнением сообщить об этом своему командиру. Если же начальник оставит это без внимания, то подчиненный обязан исполнить то, что ему приказано. Категорически запрещалось убивать пленных после капитуляции воинской части, и впервые были введены наказания за нарушение правил гуманного отношения к раненым, больным, старикам, женщинам и детям. Под страхом смертной казни запрещалось грабить неприятельские города и села, занятые без сопротивления, и обязательно сохранять в неприкосновенности школы, больницы, церкви, частные здания в населенных пунктах, занимаемых русскими войсками.

«Отец международного права» Гуго Гроций в своем знаменитом трактате «О праве войны и мира» 1625 г. описал базисные правила гуманного обращения с мирным населением и осветил вопросы смягчения войны (temperamente belli). Английский философ Джон Локк объявил войну не только преступлением против народа или отдельных лиц, но и против всего человечества. Менее известный французский аббат Шарль-Ирине де Сен-Пьер предложил использовать международные судебные трибуналы, отказаться от jus ad bellum как исконного права государств применять силу, ввести в международное право ответственность государств за подготовку и развязывание войны, применять к нарушителям коллективные санкции, включая оправданную военную силу.

В XIX в. развитие технического прогресса, введение всеобщей воинской повинности и возрастание возможности вооруженных столкновений обусловили новый виток в развитии международного гуманитарного права и, как следствие, международного военно-уголовного права. Появился уголовно-правовой запрет наемничества, так как наемные войска все чаще нарушали нормы, направленные на защиту жертв войны, а их корыстная ориентация неоднократно являлась причиной грабежа гражданского населения. В 1870 г. в Великобритании был принят закон, квалифицирующий как правонарушение поступление на военную службу другого государства или побуждение к этому других лиц. Уголовно-правовой запрет наемничества существовал в законодательстве Канады, Бельгии и Швейцарии . В Российской империи в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1885 г. содержалась норма, аналогичная современному запрету наемничества (ст. 253).

В национальных кодификациях стали обособляться преступления военнослужащих, совершаемые ими в военное время и боевой обстановке (например, в Российской империи - это Военно-судебный устав 1867 г., Устав воинский о наказаниях 1868 г., Дисциплинарный устав 1869 г.) . Так, в главу X Устава воинского о наказаниях была включена норма об ответственности за «самовольное занятие квартиры под военный постой, а равно за самовольное взятие подвод или же за другие действия, клонящиеся к стеснению обывателей» . Это положение было напрямую направлено на защиту гражданских лиц и объектов, и потому стала заметным шагом в формировании национальных предпосылок международного гуманитарного права.

Другим ярким примером успешного международного ограничения и кодификации норм об ответственности за военное насилие стало принятие Декларации о морской войне 1856 г., в которой были запрещены пиратство и каперство как международные преступления.

Примерно в то же время по поручению президента США А. Линкольна был подготовлен «Кодекс Либера» и введен в действие в 1863 г. под названием «Приказ № 100 “Инструкция полевым войскам США”». Он регулировал отношения по защите жертв войны и вводил уголовную ответственность индивидов за нарушение правил ведения военных действий. Для прогрессивного развития этих положений на универсальном (международном) уровне по инициативе императора Александра II выдающийся русский юрист-международник Ф.Ф. Мартенс подготовил проект Конвенции о законах и обычаях войны. Он включил в нее два важных правила: 1) считать лиц, виновных в нарушении законов и обычаев войны, в случае их задержания не военнопленными, а преступниками, подлежащими военно-уголовному суду; и 2) в случае невозможности привлечь к ответственности действительно виновных прилагать репрессалии к командирам и офицерам неприятельских войск, более всего виновным в проступках своих подчиненных . Затем уже в Гаагской конвенции о законах и обычаях сухопутной войны 1907 г. была впервые закреплена норма об ответственности воюющей стороны, нарушившей «Положение о законах и обычаях сухопутной войны», за все деяния, совершенные лицами, входящими в состав ее вооруженных сил.

В ХХ в. сформировалась целостная система источников, определяющих правила ведения вооруженных конфликтов международного и немеждународного характера, и перечень преступных нарушений этих правил. Концептуальной основой для формулирования составов военных преступлений послужили принципы гуманности, защиты гражданского населения и мирных (гражданских) объектов, ограничения воюющих в выборе средств и методов ведения военных действий .

Таким образом, анализ истории становления и развития международного уголовного права позволяет сделать вывод о том, что решающую роль в его формировании сыграли два направления: межгосударственное экстрадиционное право и международное военно-уголовное право.

ПРИМЕЧАНИЯ

(1) В большинстве юридических словарей и энциклопедий термины выдача преступников и экстрадиция признаются синонимами. Например: «Выдача преступников (экстрадиция) - передача преступника государством, на территории которого он находится, другому государству по требованию последнего для привлечения к уголовной ответственности или исполнения вступившего в законную силу приговора». Авторы учебника «Международное право» вносят следующие существенные уточнения: а) словосочетание выдача преступников не согласуется с текстами нормативных правовых актов; юридически более точной является формулировка ч. 2 ст. 63 Конституции РФ: выдача лиц, обвиняемых в совершении преступления; б) слово экстрадиция в россий-

ских официальных документах не применяется; в) в международных актах, как правило, применяется термин выдача (выдача лиц); г) следует разграничивать термины выдача и передача (передача осужденного для отбывания наказания в государстве его гражданства), которые нередко рассматриваются как синонимы. «На самом деле - это самостоятельные и различные по юридическому содержанию понятия, самостоятельные правовые институты» .

(2) Его иероглифический текст был высечен на стенах храмов Карнака и Рамессеума в Фивах. Лучшее издание египетского текста см. .

ЛИТЕРАТУРА

Адельханян Р.А. Военные преступления в современном праве. - М.: ИГП РАН, 2003.

Арцибасов И.Н. Международное право. Законы и обычаи войны. - М., 1975.

Балан О.И. Возникновение и развитие международного уголовного правосудия // Московский журнал международного права. - 2003. - № 3.

Барчет В., Робек Д. Солдаты на продажу. - М., 1979.

Бахтигареева А.Р. История возникновения и развития международного уголовного права // Московский журнал международного права. - 1995. - № 2.

Бессарабов В.Г., Волобуев В.П. Процесс экстрадиции в Соединенном Королевстве и Российской Федерации. - М., 2006.

Библия. Книга судей.

Бойцов А.И. Выдача преступников. - СПб.: Юридический центр Пресс, 2004.

Владимирский-Буданов М.Ф. Обзор истории русского права. - Ростов н/Д., 1995.

Восточная война и Брюссельская конференция. - СПб., 1879.

Грабарь В.Э. Римское право в истории международных правовых учений. - Юрьев, 1901.

Звирбуль В.К., Шупилов В.П. Выдача уголовных преступников. - М., 1974.

Зелинская Н.А. Международные преступления и международная преступность: Монография. - Одесса, 2006.

Зотов В.Д. Война, политика, право (Навстречу Третьей конференции мира) // Московский журнал международного права. - 1999. - № 2.

История дипломатии: В 3 т. - М., 1959. - Т. 1.

Кащеев В.И. Война и понятие справедливости у греков в эпоху эллинизма // Античный мир и археология. Вып. 9. - Саратов, 1993.

Лукашук И.И., Наумов А.В. Выдача обвиняемых и осужденных в международном уголовном праве. - М., 1998.

Мартенс Ф.Ф. Современное международное право цивилизованных народов: В 2 т. - СПб., 1900. - Т. 2.

Международное право: Учебник для вузов. 2-е изд., изм. и доп. / отв. ред. Г.В. Игнатенко и О.И. Тиунов. - М.: НОРМА, 2002.

Никольский Д.П. О выдаче преступников по началам между народного права. - СПб., 1884.

Павловская А.И. Полибий о рабстве в Ш-П вв. до н.э.: война как источник рабства // Вестник древней истории. - 1963. - № 3. - С. 95-106.

Панов В.П. Международное уголовное право. - М., 1997.

Полянский Н.Н. Исторические прецеденты привлечения к ответственности преступников войны // Исторический журнал. - 1943. - Вып. 1.

Родионов К.С. Закон Российской империи 1911 года об экстрадиции // Государство и право. - 2003. - № 7.

Сафаров Н.А. Передача лиц Международному уголовному суду и институт экстрадиции: некоторые вопросы разграничения // Азербайджанский юридический журнал. - 2003. - № 3.

Сафаров Н.А. Экстрадиция в международном уголовном праве. Проблемы теории и практики. - М.: Волтерс Клувер, 2005.

Сидоренко В.Н. История развития военно-уголовного законодательства России об ответственности за неисполнение приказа // Право в Вооруженных Силах. - 2005. - № 2.

Симсон Э. О невыдаче собственных подданных. Международно-правовое исследование. - СПб., 1892.

Трикоз Е.Н. Исторические основы международного военно-уголовного права // Право в Вооруженных Силах. - 2007. - № 4.

Ульянова Н.Н. 500-летие трактата Иржи Подебрада об организации мира и безопасности // Советского государство и право. - 1965. - № 1.

Уставы военно-уголовные. - Петроград, 1915.

Фукидид. История / пер. с греч. Г.А. Стратановского. - Л., 1981.

Эгрен К. Гуманитарное право в Военном кодексе, опубликованном в качестве декрета в 1621 г. королем Швеции Густавом II Адольфом // Международный журнал Красного Креста. - 1996. - № 11.

Bassiouni Ch.M. International Extradition and World Public Order. - N.Y., 1974.

Bassiouni M.Ch., Badr Gamal. The Shari’ah: Sources, Interpretation and Rule-Making // Journal of Islamic and Near Eastern Law. - 2002. - Vol. 1.

Eagleton C. The Responsibility of States in International Law. - N.Y., 1928.

Keen M.H. The Laws of War in the Late Middle Ages. - London, 1965.

Knoops G.-J.A. Surrendering to International Criminal Court: Contemporary Practice and Procedures. - N.Y., 2002.

Muller W^. Der Bundnisvertrag-Ramses II und des Chetiterkorigs. Mitteilungen der Vorderasiatischen Gesellschaft. - Bd. V., 1905.

Schwarzenberger G. International Law as Applied by International Courts and Tribunals. - London, 1968. - Vol. II. The Law of Armed Conflict.

Womack B. The Development and Recent Applications of the Doctrine of Command Responsibility: With Particular Reference to the Mens Rea Requirement // International Crime and Punishment. Selected Issues. - 2003. - Vol. 1.

THE HISTORY OF FORMATION AND DEVELOPMENT OF THE INTERNATIONAL CRIMINAL LAW

The Department of International Law Peoples’ Friendship University of Russia

6, Miklukho-Maklaya st., Moscow, Russia, 117198

The article shows a resolutive role of the interstate extraditional law and the international military criminal law in formation and development of the international criminal law.

Ключевые слова: interstate extraditional law, international military criminal law, international criminal law.

Введение

Актуальность темы исследования . На современном этапе общепризнанным является факт глобализации (транснационализации) преступности, сопровождающей глобализацию экономическую. Глобализация заключается в слиянии национальных экономик в единую общемировую систему. Этот процесс определяется рыночными, а не государственными силами. Он генерирует трансконтинентальные и межрегиональные потоки, создает глобального масштаба взаимозависимость. И самое главное: глобализированная экономика представляет собой качественно новое явление в виде целостной единой международной системы, что объективно требует и соответствующей политической интеграции. В литературе небезосновательно отмечается, что глобализация стимулировала появление «мафиозного мира»: итальянцы продают в Европе колумбийские наркотики, российские группировки покупают у японских краденые автомобили, албанские банды перевозят азиатский героин для турецких картелей. Транснационализация преступности особенно заметно проявляется в таких ее формах, как нелегальная миграция и торговля людьми; терроризм, торговля оружием, наркобизнес, коррупция, отмывание грязных денег и т.п.

В подтверждение вышесказанного можно привести некоторые данные. Преступность в мире за последние 30 лет увеличилась в 4 раза. По данным ООН, преступность в мире с конца 90-х годов в среднем увеличивается на 5% в год, прирост же населения составляет 1% в год. К концу текущего года на планете будет зарегистрировано не менее 450 млн. преступлений, а их фактическое число может быть в 3-4 раза больше. Это 200 тысяч преступлений в час .

Данные, полученные из самых различных источников, неопровержимо указывают на явную тенденцию разрастания торговли людьми в мире. Так, за четыре века классической работорговли данный «оборот» не превысил 12 миллионов человек. За последние же тридцать лет в одной лишь Азии число женщин и детей, проданных в секс-рабство, составило 30 миллионов. Большая часть этого криминального бизнеса находится в руках преступных организаций.

На ХХ конгрессе ООН, посвященном проблемам преступности и проходившем в апреле 2000 г., отмечалось, что торговля людьми – самый быстро развивающийся рынок в мире. Это второй после наркотиков по прибыльности бизнес. Ежегодно от 4 до 5 миллионов человек перевозятся нелегальным путем, что дает преступникам доход около 7 млрд. долларов США.

Для Кыргызской Республики проблема торговли людьми с каждым днем приобретает все более острый характер. Так, сегодня в Китае, по некоторым данным, находится от 5 до 10 тысяч кыргызских граждан, используемых в качестве «живого товара». Согласно отдельным аналитическим отчетам, более 5000 проституток кыргызского происхождения только в одном ОАЭ.

В мире резко обострилась проблема терроризма. В 2000 г. было совершено 423 международных террористических акта, что на 8% больше по сравнению с нападениями, зафиксированными в 1999 г. До 2000 г. пик приходился на 1987 г. Число жертв террористов в 2000 г. также возросло. В течение года были убиты 405 и ранен 791 человек (по сравнению с 233 убитыми и 706 ранеными в 1999 г.) . Сентябрь 2001 г. вошел в мировую историю беспрецедентной по чудовищности замысла и многочисленности жертв террористической акцией в Нью-Йорке.

Остается глобальной и наркоугроза. Последняя все теснее переплетается с другими формами преступной деятельности. Например, режим «Талибана» в Афганистане, который позволил действовать на своей территории Усаме бен Ладену и другим террористам, поощряет торговлю наркотиками и получает от нее прибыль. Некоторые исламские экстремисты рассматривают наркобизнес как оружие против Запада и один из источников доходов для финансирования своей деятельности.

Как известно, на территории Афганистана в настоящее время производится 75% мирового героина. Более 60% его транспортируется через Центральную Азию. В этом плане показательны факты встреч в начале 2000 г. между представителями движения Талибан, Усамой Бен Ладеном и чеченскими боевиками Хаттабом и Шамилем Басаевым. На этих встречах обсуждалась предположительно тема финансирования и снабжения оружием.

Крайне тяжелая и опасная ситуация складывается с наркопреступностью. Всего в мире наркозависимыми стали 180 миллионов человек (3% населения). Ежегодный оборот этого смертоносного зелья составляет до 500 миллиардов долларов (8% всего мирового товарооборота) .

За последние десять лет только в Кыргызской Республике число больных наркоманией увеличилось почти в 100 раз. Большое количество подростков сегодня употребляют наркотики . Естественно, все это формирует огромный массив так называемых «грязных» денег.

Особо следует сказать о такой глобальной проблеме как отмывание денег. Глобализация резко катализировала этот процесс, который также направлен на обслуживание наиболее богатых стран и клиентов. Не случайно примерно половина всех денег отмывается через американскую банковскую систему, а большинство оффшорных зон подконтрольны наиболее могущественным странам.

Развитие оффшорных финансовых центров наилучшим образом иллюстрирует антигосударственную тенденцию финансовой глобализации. Так, например, на Каймановых островах, лидирующих среди подобных «черных дыр» мировой экономики, площадью всего 14 квадратных километров, зарегистрировано свыше 500 банков. Ущерб же от оффшорной системы не поддается исчислению, так как более благодатной почвы для преступников, организованных в международном масштабе, не существует. Проследить же пути нелегально добытых капиталов зачастую невозможно. Всего под сенью оффшоров «крутится» свыше 2 триллионов долларов .

По данным МВФ ежегодно в мире отмывается до полутора триллионов долларов, что достигает 5% стоимости мирового валового продукта.

По данным Всемирного Банка ежегодно на подкуп чиновников и политиков в мире тратится порядка 80 млрд. долларов.

Международная опасность перечисленных и других преступлений значительно возрастает. Они дестабилизируют деятельность правительств, подрывают основы гражданского общества, ущемляют права и свободы человека и влекут за собой пагубные последствия для экономического и социального развития государств.

Правовой основой деятельности государств в борьбе с международной преступностью служит международное уголовное право, которое является отраслью международного публичного права.

Конституция КР установила, что общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Кыргызстана являются составной частью его правовой системы. Если международным договором КР установлены иные правила, чем предусмотренные внутренним законодательством, то применяются правила международного договора. Эти требования в полной мере относятся к международному уголовному праву, нормы которого существенно дополнят национальное уголовное право, уголовный процесс и уголовно-исполнительное право. Они являются правовой основой предупреждения преступлений против международного права.

Если нормы международного уголовного права не трансформированы в национальное законодательство, то дознаватели, следователи, прокуроры и судьи при соблюдении требований названной конституционной нормы вправе ссылаться в своих решениях на конкретные нормы международного договора. Однако более эффективным будет приведение национального уголовного права в соответствие с международными договорами.

Таким образом, изучение избранной темы представляется чрезвычайно актуальным. Учитывая теоретическую широту рассматриваемой темы, в данной работе основное внимание уделено проблеме соотношения внутригосударственного и международного уголовного права.

Объектом изучения можно определить нормы международного и национального уголовного права как комплексного явления, включающего не только факты прямого нарушения законодательства, но и весь спектр общественных отношений, возникающих вокруг незаконной деятельности разного рода.

Предметом изучения является правовая регламентация борьбы с международной преступностью.

Проблематика может быть сформулирована следующим образом: глобализация и транснационализация преступности, криминализация экономик, обострение проблем международного и внутригосударственного терроризма, незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ и усложнение института преступности в целом.

Теоретическую и методологическую базу исследования составил ряд международных соглашений, а также учебные пособия, труды и публикации отечественных и зарубежных авторов по проблемам международных отношений в вопросах противодействия международной преступности, роль и функции Кыргызской Республики в современной антикриминальной системе. В работе использованы оригинальные документы, регламентирующие деятельность государств и отдельных органов в данном аспекте.

В работе использованы материалы, обзоры, и прогнозы Национального Центрального Бюро Интерпола в КР, аналитические материалы независимых экспертов. Использовались материалы специализированной периодической печати.

Цели и задачи исследования . Целью настоящей работы является анализ современных проблем международного уголовного права, а также соотношение норм международного и национального уголовного законодательства, рассмотрение вопросов взаимодействия государств и отдельных органов в борьбе с международной преступностью.

Исходя из поставленной цели в работе решались следующие задачи:

Дать общую характеристику международного уголовного права;

Изучить историю становления международного уголовного права;

Раскрыть перспективы развития международного уголовного права;

Изучить систему норм и принципов международного уголовного права;

Выявить новые тенденции в борьбе с международной преступностью.

Структура работы состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы.

Глава 1. Понятие и история становления международного уголовного права

1.1. Понятие международного уголовного права

Международное уголовное право представляет собой совокупность международно-правовых принципов и норм, регулирующих отношения между государствами в сфере сотрудничества в борьбе с международной преступностью.

Международная преступность, в свою очередь, явля­ется довольно сложным социальным явлением современ­ного международного сообщества, которое включает в себя несколько уровней и подуровней. Так, в зависимости от степени общественной опасности в составе междуна­родной преступности выделяют международные преступ­ления и уголовные преступления международного харак­тера, которые часто называют еще конвенционными пре­ступлениями, так как по многим из них заключено большое количество конвенций. Но само выделение е составе меж­дународной преступности именно этих двух видов престу­плений произошло ни сразу, прежде прошло очень много времени и произошло много значительных исторических событий, непосредственно связанных со становлением и развитием международного уголовного права как целост­ной отрасли современного международного права.

Международное уголовное право имеет очень глубо­кие исторические корни, хотя ее формирование как отрас­ли международного права произошло только в конце 19 века. Отметим, что само определение «Международное уголовное право» и выделение в составе международного права самостоятельной отрасли международного уголов­ного права до настоящего времени не имело общепри­знанного статуса в доктрине международного права. К примеру, в учебном пособии «Международное право» под редакцией российских ученых-юристов, профессоров Ю. М. Колосова и В. И. Кузнецова вообще отсутствует даже упоминание о международном уголовном праве как отрас­ли современного международного права, а сама глава но­сит название «Международная борьба с преступно­стью» . Справедливости ради необходимо добавить, что существуют мнения, прямо противоположные, в соответст­вии с которыми представляется еще пока рано говорить о международном уголовном праве как о самостоятельной отрасли международного права. В связи с этим, некото­рые исследователи полагают, что правильнее было бы говорить пока только о существовании и развитии сотруд­ничества государств и других субъектов международного права в принятии совместных мер по борьбе с междуна­родной преступностью.

Международное уголовное право представляет собой совершенно новую отрасль международного права. К при­меру, в условиях России международное уголовное право еще находится в стадии формирования и развития, хотя уже имеется достаточное количество учебных пособий, научных работ и монографий по международному уголов­ному праву. В Кыргызской Республике пока не издавалось специальных работ, посвященных данной отрасли между­народного права, В свою очередь, мы также признаем са­мостоятельность и специфичность международного уго­ловного права как отрасли современного международного права и уверены, что сможем внести свой вклад в совер­шенствование этой отрасли международного права в свете кыргызской действительности.

Международное уголовное право действительно новое явление в общем международном праве, появление кото­рого обусловлено естественным процессом развития меж­дународно-правовых отношений, в первую очередь, между государствами как основными субъектами таких отноше­ний. С каждым годом становится все очевидней важней­шая роль именно международного права в международном общении, взаимодействии и сотрудничестве государств в тех или иных областях, и не подлежит критике убеждение всего мирового сообщества, что 21 столетие будет столетием международного права, которое призвано выступать основным гарантом, быть правовой основой обеспечения мира и международной безопасности. В связи с этим не является случайным тот факт, что в 1989 году Генеральная Ассамблея ООН приняла Резолюцию 44/23 «Десятилетие международного права ООН», в которой последняя декада 20 века объявлена десятилетием международного права, как наиболее прогрессивного и значимого права во всем мире .

С другой стороны, выделение в общей системе меж­дународного права такой специфичной отрасли, как меж­дународное уголовное право, является вполне естествен­ной и объяснимой реакцией всего мирового сообщества на неумолимо прогрессирующее развитие преступности, которая именно в 20 столетии приобрела опасный харак­тер. Преступность «перешагнула» через границы отдель­ных государств, приобрела транснациональный характер, потребовалась экстренная кооперация усилий многих го­сударств с тем, чтобы пресечь ее расползание по всему миру, по всем континентам.

Если, к примеру, такие наиболее распространенные в 19 – начале 20 веков преступления, как пиратство, рабо­торговля, подделка денежных знаков больше являлись об­щей бедой заинтересованных государств определенного региона, так как существовали определенные обстоятель­ства, препятствовавшие универсализации сотрудничества по борьбе с такими преступлениями, то такие чудовищные преступления, как агрессия, исключительно серьезные военные преступления, геноцид, апартеид и многие дру­гие, исходя только из степени их опасности ни только для отдельно взятых государств, требуют вмешательства всего мирового сообщества и принятия универсальных мер по предупреждению и наказанию таких преступлений.

Первым серьезным прецедентом, всколыхнувшим весь мир, была агрессивная война, развязанная фашистской Германией и ее союзниками, в годы которой фашистами были совершены самые жестокие, зверские преступления: убиты миллионы ни в чем не повинных граждан многих государств, среди которых были женщины, старики и де­ти, большое количество людей было выслано на принуди­тельные работы в Германию, были разрушены почти все города, населенные пункты захваченных территорий, со­вершены много других чудовищных преступлений, многие из которых были неоправданны военными нуждами. Гер­манский фашизм посягнул на мир и безопасность во всем мире.

Именно уставами международных военных трибуналов для суда над главными немецкими и японскими военными преступниками (Нюрнбергский и Токийский военные три­буналы) было положено начало формированию международного уголовного права, хотя, конечно, еще до этого существовали определенные нормы, относящиеся к рас­сматриваемой области (мы уже упомянули такие преступ­ления, как пиратство, работорговля и др.).

Важность упомянутых процессов как для международ­ного права, так и для международного уголовного права состоит в том, что впервые военные преступники были осуждены не национальными судами, а специально учрежденными международными трибуналами, которые впервые в истории признали агрессию тягчайшим между­народным преступлением. Помимо этого, принципы, при­знанные Уставами международных трибуналов и нашед­шие выражение в их приговорах, подтверждены в резолю­циях Генеральной Ассамблеи ООН от 11. 12. 46 г. и 27. 11. 47 г. в качестве общепризнанных принципов международ­ного права. Впоследствии на их основе была выработана Конвенция о неприменимости срока давности к военным преступлениям и преступлениям против человечества 1968 года.

В уставах упомянутых международных военных трибу­налов нашли отражение характерные черты системы меж­дународного уголовного права. В них, в частности, опре­делены составы преступлений, организация трибуналов и процесс. Уставы содержат нормы, относящиеся не только к уголовному, но и к уголовно-процессуальному праву и судоустройству. В современном международном уголовном праве также объединены нормы, определяющие состав преступлений, организацию международных судебных ор­ганов, международный уголовный процесс, сотрудничество государств в области оказания взаимной правовой помо­щи.

Источниками международного уголовного права явля­ются основные источники общего международного права международный обычай и международный договор. Глаз­ная роль при определении состава преступления в между­народном уголовном праве отведена обычаю, так как обычай является общеобязательным для всех государств, независимо от того, являются ли они участниками соот­ветствующих конвенций или нет. То есть государстве мо­жет не являться, к примеру, участником Единой конвенции о наркотических средствах 1961 года, но тем не менее обычные нормы Конвенции, определяющие общий состав преступления, являются общеобязательными для такого государства.

Среди источников главная роль принадлежит универ­сальным договорам, принятым в рамках ООН. В отличие от других отраслей в международном уголовном праве коди­фикация до сих пор не осуществлена, в связи с чем нормы данной отрасли можно найти в различных отраслях между­народного права.

Большую роль в развитии международного уголовного права играют резолюции Совета Безопасности ООН. Как известно, Совет Безопасности занимает уникальное поло­жение не только в системе органов ООН, но и во всей сис­теме международных организаций. Уникальность его со­стоит в том, что на него возложена основная ответствен­ность за поддержание мира и международной безопасно­сти .

Со ссылкой на главу 7 Устава ООН «Действия в отно­шении угрозы миру, нарушений мира и актов агрессии» Совет Безопасности принял уставы международных трибу­налов для Югославии и Руанды, в которых определены состав преступлений, юрисдикция трибуналов и их учреждение.

Из вышеизложенного можно определить комплексный характер международного уголовного права, который за­ключается в том, что рассматриваемая отрасль междуна­родного права включает нормы уголовного, уголовно-процессуального и уголовно-исполнительного права. К особенностям международного уголовного права можно также отнести закрепление именно в международных до­говорах основных принципов данной отрасли; непримене­ние сроков давности к военным преступлениям и преступ­лениям против человечества; наличие особых источников международного уголовного права в виде универсальных и региональных международных договоров, а также вспомо­гательных источников в виде приговоров международных трибуналов и национальных судов; придание уставам меж­дународных трибуналов обратной силы в отношении преступлений, которые в момент совершения являлись уго­ловными преступлениями согласно общим принципам права признанным мировым сообществом особый субъект преступления в виде государств, юридических и фи­зических лиц; особые санкции и т. д.

Таким образом, международное уголовное право мож­но определить как тесно связанную с национальным уго­ловным правом государств отрасль международного пуб­личного права, состоящую из принципов и норм, регули­рующих сотрудничество государств в предупреждении, расследовании и наказании в особом порядке за совер­шение преступлений, предусмотренных в международных договорах.

1.2. История становления международного уголовного права

Чтобы понять истинную природу происхождения той или иной отрасли права, проследить все основные ее ста­дии формирования и развития, в данном случае междуна­родного уголовного права, необходимо заглянуть в ее ис­торию.

Первым доказательством того, что международное уголовное право действительно имеет глубокие исто­рические корни, может послужить тот факт, что некоторые из институтов этой отрасли международного права появляются одновременно с возникновением и развитием го­сударства и права вообще. Прежде всего это относится к институту выдачи преступников (экстрадиции), с которого, по общему мнению, и берет свое начало международное уголовное право . Можно предположить, что именно с данного института начинается и общепринятая периодиза­ция международного уголовного права, которая схожа с общей периодизацией международного права вообще.

Практически во всех известных трудах, посвященных международному уголовному праву, так или иначе приво­дится в качестве доказательства существования еще в рабовладельческую эпоху, экстрадиции, заключенной в 1296 г. до н.э. между египетским фараоном Рамсесом-2 и правителем хеттов Хаттусилем-3 соглашение, в котором говорилось, что «Если кто-либо убежит из Египта и уйдет в страну хеттов, то царь хеттов не будет его задерживать, но вернет в страну Рамсеса». Уже в период рабовла­дельческого строя институт выдачи преступников из обычного постепенно превращается в договорной, при этом, как мы можем предположить, договоры о выдаче в этот период носят преимущественно двусторонний харак­тер, что в свою очередь позволяет более полно учитывать интересы сторон.

Договоры о выдаче преступников имели место также между отдельными греческими полисами и в Римской им­перии. Прежде всего, обязательной выдаче подлежали беглые рабы, так как они считались в то время самым ценным и дорогим товаром и принадлежали только своему господину, поэтому последний вправе был требовать воз­врата своего беглого товара, за который он выложил не­малую сумму.

В древнем мире применение института выдачи огра­ничивалось институтом гостеприимства, предоставлением убежища. Тесная взаимосвязь института выдачи преступ­ников и института права убежища прослеживается и в по­следующие эпохи.

Сотрудничество государств по вопросу выдачи пре­ступников в средние века значительно расширилось. Вы­давались лица, бежавшие в другую страну по поли­тическим мотивам, а также перебежчики, которые не были преступниками. Характерным для этого периода времени является жестокое преследование врагов католической церкви, еретиков, которые, по общему правилу, подлежа­ли обязательной выдаче. Трактатом 1303 г. Франция и Англия обязались не предоставлять у себя убежища обо­юдным врагам и бунтовщикам.

С образованием своего государства Россия также за­ключала двусторонние договора, из которых вытекала обя­занность выдавать лиц, совершивших определенные пре­ступные деяния. Так, в договорах Олега с греками 911 г. и Игоря, 944 г. указывалось, что русские, совершившие пре­ступления в Византии, должны быть обязательно выданы для наказания отечеству и, наоборот, греки, совершившие аналогичные преступления на территории Руси, должны быть отосланы в Византию.

Как в средние века, так и в новое время практически редко выдавались лица, которые совершали уголовные преступления. В те времена институт выдачи преступников находился в стадии становления, а его применение огра­ничивалось еще тем, что в феодальных государствах За­падной Европы, как правило, существовал, без какого-либо различия, обычай всеобщего закрепощения ино­странцев, прибывших в страну без разрешения или про­бывших в стране больше года. Невыдача в средние века лиц, совершивших уголовные преступления, объясняется еще и тем, что отсутствовала юридическая обязанность государств взаимно выдавать таких лиц, и само развитие международных отношений в это время было крайне недостаточным и нестабильным.

В последующем, вплоть до начала 18 века, характер­ным является заключение между государствами договоров о выдаче политических преступников и лиц, совершивших некоторые уголовные преступления. Именно с этого пе­риода времени договоры о выдаче все более и более рас­пространяются на уголовные преступления.

С конца 18 – начала 19 веков Франция становится ве­дущей страной в области выдачи преступников, по ини­циативе которой был сформулирован ряд положений ин­ститута выдачи преступников. Лица, ранее преследовав­шиеся по политическим мотивам, в период буржуазных революций восставшие против феодализма и абсолютизма, стали исключаться из договоров о выдаче преступни­ков .

Именно буржуазно-демократические революции со­провождались бурным процессом формирования нацио­нального уголовного права. Причем, примечательно то, что институты общей части уголовного права и виды преступ­лений в разных странах мало чем отличались друг от дру­га. Поэтому государствам не составляло особого труда договориться о правовой помощи по уголовным делам . С появлением таких преступлений, как работорговля, фальшивомонетничество, пиратство, незаконный оборот наркотических средств и других преступлений, которые представляют угрозу не только одному отдельно взятому государству, а все больше приобретают транснациональ­ный характер, возникает естественная необходимость коо­перации усилий и принятия совместных действий по пре­дупреждению и наказанию таких преступлений. В процес­се осуществления сотрудничества государств по борьбе с преступностью пока только преимущественно на двусто­роннем и региональном уровнях, возникает острая необ­ходимость в унификации норм национального уголовного права, квалифицирующих преступления, для взаимного оказания правовой помощи в процессе сбора доказа­тельств, расследования преступлений, выдачи преступни­ков и т.д.

Примером стремления некоторых стран в объедине­нии усилий по борьбе с определенными видами преступ­лений является учреждение в 1889 году Международного союза уголовного права. Именно этот союз впервые от­крыто выступает с призывом ко всем странам осуществ­лять тесное сотрудничество в деле совершенствования международного уголовного права. Такое совершенство­вание предполагалось осуществлять посредством изучения самой природы международных преступлений, причин ее быстрого расползания, что несомненно приво­дит ко все большей угрозе все большему количеству госу­дарств. Предлагалось, что более эффективным будет подавление международной преступности путем проведения согласованных государствами международных полицей­ских мероприятий. Союз ставил своей целью не только совершенствование методики преследования международных преступников, но, как уже отмечалось выше, изучение причин международной преступности с правовой, исторической, антропологической точек зрения.

Бурное развитие в 19 веке торговли, мореплавания приводит и к расширению сферы сотрудничества государств в борьбе с конкретными видами преступлений, затрагивающих общие интересы. Так, издавна широкое распространение получила борьба с морским пиратством которое было признано государствами международный преступлением, а пираты объявлены врагами рода человеческого. По нашим представлениям о пиратах, сложившимся в основном из книг приключенческого жанра, кинофильмов о пиратах, пиратство – далекое прошлое. На это явление имеет место и в наше, казалось бы, цивилизованное время. Забегая немного вперед отметим, что, к примеру, в Конвенции ООН по морскому праву 1982 года (часть 4, ст.ст. 100-107), а также в ряде других многосторонних договорах содержатся положения о борьбе с пиратством.

Особо остро в 19 веке стоит вопрос о борьбе с таки­ми античеловечными преступлениями международного характера, как рабство и работорговля. На Венском конгрессе в 1815 году был принят первый акт об отмене торговли неграми-рабами, а в развитие этого документа в 1841 году пять держав подписали договор, запрещающий перевозку в Америку негров-рабов. Данный договор в дальнейшем был дополнен документами, принятыми на Берлинской конференции, – о реке Конго в 1885 году, где подтверждена преступность и наказуемость работорговли и запрещалось использовать бассейн реки Конго в качестве рынка рабов или транзитных путей при их пере­возке, и на Брюссельской конференции – о борьбе с работорговлей в 1890 г. В соответствии с Брюссельским Гене­ральным актом государства-участники взяли на себя обя­зательства принять уголовные законы, которые бы уста­навливали ответственность за любые насильственные дей­ствия, как то: насильственный захват рабов, их перевозку, а также обязались принять практические меры с тем, чтобы пресечь совершение таких преступлений на своих территориях.

Таким образом, в вышеперечисленных документах ра­боторговля уже рассматривалась как опасное преступле­ние международного характера, для борьбы с которым требовалось именно принятие совместных активных действий государств. Однако более четко, на наш взгляд, это было закреплено в принятой под эгидой Лиги Наций в 1926 году Конвенции о рабстве и в Протоколе 1953 года, которым были внесены некоторые изменения и дополне­ния в названную конвенцию. Важность их состоит в том, что вне закона была поставлена не только работорговля, но и само рабство.

Несмотря на то, что в международном праве рабство было полностью запрещено только в середине 20 века, тем не менее перечисленные выше документы оказали большое влияние на становление этого института международного уголовного права.

Не менее опасными преступлениями, чем рабство и работорговля, являются: торговля женщинами и детьми в целях разврата, проституция, распространение порногра­фии, фальшивомонетничество и др. В этой связи можно назвать Международный конгресс по борьбе с торговлей женщинами и детьми в целях разврата, который состоялся в Лондоне в 1899 году; принятие в Париже Международ­ной конвенции по охране подводных телеграфных кабелей в 1884 году; Амьенский договор о выдаче преступников 1802 года, заключенный между Англией, Испанией, Фран­цией и Голландией; Женевская конвенция по борьбе с подделкой денежных знаков 1929 года и целый ряд других соглашений, принятие которых имело большое значение для формирования обшей концепции международного уго­ловного права. В целом, международно-правовая ценность межгосударственных соглашений 19 – начала 20 века со­стоит как в признании отдельных уголовных преступлений преступлениями международного характера, так и в том. что совокупность содержащихся в них международно-правовых норм служит основанием для выделения нахо­дящейся на стадии становлений специфической отрасли международного права – международного уголовного пра­ва.

Вопросу об уголовной ответственности за преступления, которые были совершены Вильгельмом II, была специально посвящена седьмая часть Версальского договора, озаглавленная «Санкции» (ст.ст. 227-230). Там, в частности, указывалось: «Союзные и объединившиеся державы предъявляют Вильгельму II Гогенцоллеру, быв­шему германскому императору, публичное обвинение в высшем оскорблении международной морали и священной силы договоров...» (ст. 227). Статья 228 Версальского до­говора устанавливала право союзных и объединившихся стран предавать военному суду и других лиц, сподвижни­ков кайзера, виновных в совершении действий, противных законам и обычаям войны. Однако как договор, так и за­ключенные в его развитие соглашения не содержали четких формулировок ни состава преступления, ни меры наказания за него, не был определен суд, на который воз­лагалось бы осуществление правосудия, а сам принцип ответственности за агрессию еще не вошел в общее меж­дународное право, Вильгельм-2 и другие виновники войны остались безнаказанными.

Тем не менее, большая ценность Версальского дого­вора 1919 года для международного уголовного права со­стоит в том, что нарушения законов и обычаев войны про­возглашены наказуемыми, а содержащиеся в договоре нормы составили правовое основание для привлечения к уголовной ответственности виновников первой мировой войны.

Большое значение в истории развития рассматривае­мой отрасли международного права занимает учреждение в 1923 году в Вене на встрече руководителей полицейских служб ряда стран Международной комиссии уголовной полиции, так как это стало первым шагом к установлению международного сотрудничества полиции разных стран. Интерпол и по сей день играет ведущую роль в деле борьбы с международной преступностью и принимаемые в рамках Организации решения и резолюции имеют боль­шое значение и для рассматриваемой отрасли междуна­родного права.

На состоявшейся в 1927 году в Варшаве (Польша) Ме­ждународной конференции по унификации уголовного права преступлениями, посягающими на международный правопорядок были определены пиратство, торговля рабами, женщинами и детьми, фальшивомонетчество, умышленное употребление всякого рода средств, способ­ных привести к общественной опасности, незаконная тор­говля наркотиками: распространение порнографических изданий и др. На трех последующих конференциях, на которых предпринимались попытки унифицировать законодательство о борьбе с международным терроризмом, выдачей преступников, впервые предлагалось официально подразделить опасные преступления, посягающие на меж­дународный правопорядок, на международные преступле­ния и уголовные преступления международного характера.

Началом кодификации международного уголовного права можно считать принятие Устава Международного Военного Трибунала в 1945 году и вынесения в 1946 году Приговора Нюрнбергского военного Трибунала. Напомним, что еще в годы Второй мировой войны были заключены международные соглашения, предусматривающие строгое наказание фашистских преступников, 13 января 1942 года в Декларации о наказании за преступления, совершенные во время войны правительства стран, боровшихся против гитлеровской Германии, заявляли о своей решимости принять все меры к тому, чтобы военные преступники бы­ли разысканы, переданы в руки правосудия и судимы и чтобы вынесенные приговоры были приведены в исполне­ние.

В августе 1945 года в Лондоне было подписано согла­шение между правительствами СССР, США, Великобрита­нии и Франции «О судебном преследовании и наказании главных военных преступников европейских стран оси», на основании которого был учрежден Международный воен­ный трибунал для суда над главными военными преступни­ками европейских стран. В качестве приложения к Согла­шению Устав, состоящий из семи разделов, определяет порядок организации Трибунала и принципы его работы. Наиболее важной частью Устава является та, в которой дается характеристика состава преступления против человечества. Преступления, направленные на подрыв мира, на провокацию агрессивных войн и сопровождаю­щих их военных преступлений и преступлений против человечности, образуют состав преступления против человечества, как его определяет статья 6 Устава Международного военного трибунала.

Устав Трибунала все международные преступлена подразделил на три группы (против мира, военные и против человечества) и дал им исчерпывающий перечень существенно дополненный в принятой в 1968 году Конвен­ции о неприменении срока давности к военным преступ­лениям и преступлениям против человечества, в которой содержится более уточненный и расширенный перечень международных преступлений.

Приговор Нюрнбергского трибунала получил широкое международное одобрение: 11 декабря 1946 года Гене­ральная Ассамблея ООН на пленарном заседании приняла резолюцию 95 (1), в которой подтвердила принципы меж­дународного права, признанные Уставом Нюрнбергского трибунала и нашедшие отражение в приговоре Трибунала.

19 января 1946 года был опубликован Устав Междуна­родного военного трибунала в Токио для суда над главны­ми японскими военными преступниками. Статья 5 Устава Токийского трибунала закрепила ту же формулировку со­става преступления против государства, что и в ст. 6 Уста­ва Нюрнбергского трибунала.

Непреходящее историческое значение Нюрнбергского и Токийского процессов заключено в том, что за всю исто­рию человечества преступники, совершившие чудовищные злодеяния против мира, законов и обычаев войны, против государства, были осуждены, хотя далеко не все они предстали перед международным судом и были наказаны. Значение международной уголовной ответственности на­цистских преступников состоит в том, что «привлечение к уголовной ответственности лиц, совершивших во время второй мировой войны преступления против человечества, является серьезным средством охраны международного правопорядка и служит предостережением поджигателям новой войны» .

Особую роль в формировании, развитии и кодифика­ции норм международного уголовного права играет Орга­низация Объединенных Наций. В настоящее время кон­цепция международного уголовного права является обще­признанной и закреплена в решениях ООН . К примеру, резолюция Генеральной Ассамблеи ООН «Международное сотрудничество в области предупрежде­ния преступности и уголовного правосудия в контексте развития» (1990 г.) содержит рекомендации следующего содержания: «Государствам-членам следует активизиро­вать борьбу против международной преступности путем соблюдения и укрепления правопорядка и законности в международных отношениях и с этой целью дополнять и далее развивать международное уголовное право, выпол­нять в полном объеме обязательства, вытекающие из ме­ждународных договоров и документов в этой области (pacta sunt servanda), и пересматривать свои националь­ные законодательства, с тем чтобы обеспечить их соот­ветствие требованиям международного уголовного права (п. 2)… Правительствам следует уделять первоочередное внимание принятию и обеспечению выполнения соответ­ствующих законов и правил, с тем чтобы держать под кон­тролем и пресекать транснациональную преступность... (п. 3) .

Послевоенное развитие международного уголовного права как самостоятельной отрасли в системе общего ме­ждународного права практически полностью связано с началом функционирования и деятельности ООН. Рас­смотрению роли ООН в развитии данной отрасли между­народного права будет посвящена отдельная глава на­стоящей работы.

1.3. Перспективы развития международного уголовного права

Уголовное право сохранится на весь обозримый период суще­ствования человечества. Многомерность человека и многомер­ность социума не позволяют обойтись без такого мощного инстру­мента государственно властного реагирования на негативное по­ведение людей.

1. В обозримом будущем будет повышаться нормативность уголовного права, что означает: во-первых, повышение общего ко­личества норм уголовного права в Уголовном кодексе. Этот про­цесс затронет как Общую, так и Особенную части. Процессы кри­минализации и декриминализации будут идти параллельно. При этом криминализироваться в основном будут деяния, совершаемые в сфере высоких технологий.

Во-вторых, будет интенсивно протекать процесс унификации норм уголовного права. Он будет иметь два основных направления: первое – сближение норм уголовного права различных стран че­рез отработку взаимоприемлемых, схожих и однозначных форму­лировок. Второе – выработка и постепенное, но повсеместное внедрение в практику норм международного уголовного права. Конвенциальный путь развития уголовного права сегодня – это магистральный путь, который через какое-то время выведет на раз­работку фундаментального правого акта типа Международных ос­нов уголовного права. Промежуточный, но очень эффективный путь – региональное нормотворчество (например, Модельный уголовный кодекс стран СНГ). Возможно, на каком-то этапе подоб­ные акты станут актами прямого действия. Иными словами, в сфе­ре уголовно-правового регулирования будут протекать процессы, сходные с сегодняшними процессами в сфере денежно-валютного обращения (все знают о становлении евро, по никто не вспомина­ет о западноафриканском франке – КФА – давно работающем в ряде стран Западной Африки).

В-третьих, на каком-то этапе своего развития расширится число источников уголовного права. Проблема расширения источ­ников уголовного права – во многом проблема надуманная и ха­рактерная только для нашего уголовного права. Во многих странах мира ее не существует как таковой (речь, прежде всего, идет о стра­нах с англосаксонской системой права).

2. Постепенно будут меняться система наказаний и само уго­ловное наказание. Процесс, который начался в XVIII веке – мед­ленный, но неуклонный вывод тела преступника из сферы воздей­ствия суда в процессе отравления правосудия по уголовным де­лам, будет продолжаться. До конца столетия полностью исчезнет смертная казнь как вид уголовного наказания. Начнет сокращаться лишение свободы. Появятся новые, не известные ныне наказания, связанные с полной или частичной модификацией поведения на основе того явления, которое мы сегодня называем нейропсихологическим программированием. Рано или поздно это выйдет на полную или частичную замену личности. При общем увеличении продолжительности жизни потеря индивидуальной идентифика­ции, видимо, будет серьезной угрозой для любого человека. Таким образом общество будет защищать себя от нежелательного поведе­ния своих членов.

Ссылать преступников на другие планеты или куда бы то ни было – одна из тем современных фантастов – не будут, так как в этом просто не будет никакой надобности. Этот тезис показывает, что простая экстраполяция опыта двухсотлетней давности в буду­щее в сфере уголовного права мало продуктивна.

Возрастет роль уголовно-правового поощрения, которое уже не будет казаться белой вороной, а займет подобающую нишу и принадлежащие, прописанные в законе формы.

3. С течением времени возрастут профилактическая и воспи­тательная функции уголовного права. Мудрый законодатель дейст­вительно будет предупреждать преступления, дабы не быть вынуж­денным наказывать за него (Ч. Беккариа).

4. Коренному пересмотру подвергнуться кажущиеся сегодня устоявшимися категории (например, объект преступления). Отчасти это будет связано с достижениями философской мысли, но в основном развитие уголовного права будет идти своим консервативным путем.

5. На развитии уголовного права скажется то обстоятельство, что практически не будет нераскрытых преступлений. Это будет связано не столько с успехами оперативно-розыскной и следствен­ной деятельности, сколько с тотальным контролем за поведением каждого конкретного человека. При быстром росте преступности на планете, который бу­дет наблюдаться в ближайшие несколько десятилетий, поборники прав человека очень быстро забудут тезис о недопустимости вме­шательства в частную жизнь (тем более что будут жесткие гарантии такого невмешательства) и начнут говорить о необходимости обеспечения безопасности общества.

Глава 2. Международно-правовые принципы и нормы, регулирующие отношения между государствами

2.1. Соотношение международного уголовного и внутригосударственного права

Международное уголовное право и внутригосударст­венное (национальное) право находятся в постоянном взаимодействии, которое опосредствуется волей госу­дарств, являющихся субъектами международно-правовых отношений. В данном аспекте необходимо выделить так называемую «концепцию господства международного права», под которой понимается признание всеми субъектами международно-правовых отношений верховенства международного права в общей системе права. Данная концепция отражена в статье 27 Венской конвенции о праве международных договоров, согласно которой сторона, подписавшая договор, не может ссылаться на положения внутреннего права в качестве оправдания для невыполнения договора. Признание приоритета норм международного права над кыргызским уголовным правом обусловлено соблюдением: во-первых, международно-правовых обязательств, во-вторых, положений Конституции Кыргызской Республики и, в-третьих, принципа законности, означающего безусловное главенство уголовного закона принятого высшими органами власти, в нормотворчестве правоприменительной деятельности по борьбе с преступностью, которые наряду с подконституционностью уголовного закона требует обеспечения приоритета международного права перед национальным уголовным правом Кыргызстана. Сущность верховенства норм международного права над нормами национального права, к примеру, в Кыргызской Республике закреплена в пункте 3 статьи 4 Конституции Республики: «Международные договоры, ратифицированные Республикой, имеют приоритет перед законами и применяются непосредственно, кроме случаев когда из международного договора следует, что для ее применения требуется издание закона».

Признание приоритета норм международного права над нормами национального уголовного права Кыргызстана допускает существование различных, не противоречащих решений одного и того же вопроса нормами внутреннего уголовного права и международного уголовного права, если при этом не ущемляются права и свободы человека, интересы других субъектов международного права. Необходимо признание приоритета международного права правотворческой деятельности, когда при непосредственном создании норм уголовного права законодатель должен неукоснительно следовать общепризнанным принципам и нормам международного права, а также следует признать действительное преимущественное значение международно-правовых стандартов в уголовной политике Кыргызской Республики.

См.: Лунеев В.В. Организованная преступность, уголовный терроризм в условиях глобализации // Социс. – 2002. – № 5. – С. 60. Мартенc Ф. Ф. Современное международное право цивилизованных народов. Т. 2. – СПб., 1905. – С. 391. Панов В. П. Указ. соч. – С. 12.

Сборник стандартов и норм ООН в области преду­преждения преступности и уголовного правосудия. – Нью-Йорк: ООН, 1992. п. А. Предупреждение преступности и уголовное правосудие в контексте развития. – С. 49.

Данные с сайта можно использовать для подготовки собственных работ.

Большинство работ содержат данные по Кыргызстану, проверены и удачно защищены в ВУЗах КР.

Стоимость электронного варианта готовых работ: курсовой, презентации - 150 сом, дипломной - 500 сом.

магистерской, кандидатской диссертаций - 1000 сом, срс, реферата, доклада - 100 сом

Получить любую работу можно также на маил, предварительно оплатив с помощью загрузки единиц на номер.

Также можно заказать индивидуальную работу с сопровождением до защиты по телефону

0772 66 07 68

Индивидуальные курсовые и презентации от 250 сом

Индивидуальные дипломные работы от 3000 сом (дипломные сопровождаются отзывом, презентацией, рецензией и докладом).

Ознакомиться с работами и оплатить можно по адресу г. Бишкек, ул. Киевская пересекает ул.Турусбекова Интернет клуб "Орион"

Для личной встречи с 8 00 до 11 30 Контактный телефон: 0772 66 07 68

Возможна высылка готовых работ по электронной почте на e-mail: Этот адрес электронной почты защищён от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра. при оплате с помощью загрузки единиц на контактный номер

Международное уголовное право как система норм и прин­ципов, регулирующих отношения в сфере сотрудничества го­сударств в борьбе с международной преступностью, в услови­ях России находится в стадии формирования и развития. Его совершенствование в настоящее время обусловлено невидан­ным ростом преступности на национальном и международном уровнях и носит оборонительный, вынужденный характер со стороны мирового сообщества.

Несмотря на то что международное уголовное право как отрасль международного права сформировалось в основном в конце XIX века, оно имеет глубокие исторические корни. Не­кᴏᴛᴏᴩые из его институтов могут быть отнесены к истокам воз­никновения государства и права. В первую очередь ϶ᴛᴏ каса­ется выдачи преступников (экстрадиции), кᴏᴛᴏᴩая не только будет древнейшим его институтом, но именно с него берет ϲʙᴏе начало международное уголовное право. С института вы­дачи начинается и периодизация международного уголовного права, совпадающая с известной периодизацией международ­ного права вообще.

«В учении о выдаче преступников, - повествовал в ϲʙᴏем 2-том­ном учебнике «Современное международное право цивилизо­ванных народов» Ф.Ф. Мартене, - сосредоточивается в насто­ящее время весь интерес международного уголовного права»1. О существовании экстрадиции в рабовладельческую эпоху сви­детельствуют и примеры двусторонних договоров между госу­дарствами. Из учебников истории мы знаем о договоре, заклю­ченном в 1296 г. до н.э. между царем хеттов Хаттусилем III и египетским фараоном Рамсесом II. В нем говорилось: «В случае если кто-либо убежит из Египта и уйдет в страну хеттов, то царь хет­тов не будет его задерживать, но вернет в страну Рамсеса». ч

Подобные договоры о выдаче преступников заключались между отдельными греческими городами-государствами. Экс­традиция широко применялась к беглым рабам в Древней Гре-

1 Мартене Ф.Ф. Современное международное право цивилизованных наро­дов. - Т. 2. - СПб. - 1905. - С. 391.

ции и Римской империи. Постепенно рамки правовой помо­щи расширялись. К примеру, договоры Древней Руси с Визан­тией уже предусматривали наказания в уголовном порядке за преступления, кᴏᴛᴏᴩые могли совершить русские люди на тер­ритории Византии, и греки - на территории Руси. А в догово­ре 911 г. предусматривались взаимные обязательства по при­влечению к уголовной ответственности за такие преступления, как убийство, грабеж, кража имущества, телесные поврежде­ния и др.

Международные обычаи и международные договоры эпо­хи феодализма запрещали государствам распространять ϲʙᴏи уголовные законы и юрисдикцию на территорию сопредель­ных и других государств. В ϶ᴛᴏт период формируются между­народные обычаи предоставления дипломатических привиле­гий и иммунитетов дипломатам, в т.ч. и совершившим уголовно наказуемые деяния на территории принимающего государства.

Существенно изменяется содержание института выдачи преступников. Это связано с узаконением права убежища, ко­торое включало невыдачу властям лиц, преследуемых за по­литические убеждения. Перестали выдаваться лица, совершив­шие преступления против государства (политические) Хотя и задолго до ϶ᴛᴏго выдавались в основном рабы, дезертиры, ере­тики, крепостные крестьяне и лица, совершившие уголовные преступления.

Буржуазно-демократические революции сопровождались активным формированием национального уголовного права. При ϶ᴛᴏм институты общей части уголовного права и виды пре­ступлений в разных странах мало в чем отличались друг от дру­га. По϶ᴛᴏму государствам не составляло особого труда догово­риться о правовой помощи по уголовным делам.

С появлением пиратства, работорговли, фальшивомонет­ничества, незаконного распространения наркотиков и других преступлений, посягающих на интересы нескольких госу­дарств, появилась неизбежность сотрудничества между ними. Возникла необходимость унифицировать нормы националь­ного уголовного права, квалифицирующие преступления, для взаимного оказания правовой помощи при сборе доказа­тельств, выдачи преступников и т.п. и обеспечило возможность международного сотрудничества.

В 1889 г. по инициативе известных европейских кримина­листов и криминологов Ф. Листа (Берлин), А. Принса (Брюс­сель), Г. Не стоит забывать, что ван Гам меля (Амстердам) был учреждены Междуна-

родный союз уголовного права, кᴏᴛᴏᴩый выступил с призывом ко всем государствам сотрудничать в деле совершенствования международного уголовного права, изучать и подавлять меж­дународные преступления путем проведения согласованных государствами международных полицейских мероприятий. Этот союз считал ϲʙᴏей задачей не только совершенствование методики преследования международных преступников, но и изучение причин международной преступности как с право­вой, так и с антропологической и социологической точек зре­ния.

В XIX в. государства стали активно сотрудничать в борьбе с отдельными преступлениями международного характера. В первую очередь ϶ᴛᴏ относится к рабству и работорговле. Так, Венский конгресс в 1815г. принял по ϶ᴛᴏму поводу специаль­ную декларацию. Аахенский конгресс 1818г. осудил торговлю неграми, признав ее преступной. Лондонский договор 1841 г., заключенный между Англией, Францией, Россией, Австрией и Пруссией, приравнял работорговлю к пиратству и предоста­вил военным кораблям данных стран право останавливать и обыс­кивать подозреваемые в работорговле суда, оϲʙᴏбождать неволь­ников и передавать виновных органам правосудия. В 1862 г. Англия и США заключили договор о взаимном обыске подо­зреваемых судов.

В 1885 г. 16 государств на Берлинской конференции подпи­сали Генеральный акт о Конго, где подтверждена преступность и наказуемость работорговли. Запрещено было использовать бассейн р. Конго в качестве рынка рабов или транзитных путей при их перевозке. В 1890 г. на Брюссельской конференции был подписан Генеральный акт, состоящий из 7 глав и 100 статей. Государства взяли на себя обязательства принять уголовные за­коны, устанавливающие ответственность за насильственный захват невольников, их перевозку, и установить практические меры по пресечению данных преступлений на ϲʙᴏих территориях. Несмотря на то что в международном праве рабство в полном объеме было запрещено исключительно в середине XX века, названные выше документы сыграли ϲʙᴏю историческую роль в становле-(нии ϶ᴛᴏго института международного уголовного права.

В ϶ᴛᴏй же связи можно назвать Международный конгресс по борьбе с торговлей женщинами в целях разврата, кᴏᴛᴏᴩый состоялся в Лондоне в 1899 г.; принятие в Париже Междуна­родной конвенции по охране подводных телеграфных кабелей в 1884 г.; Амьенский договор о выдаче преступников 1802 г. меж­ду Англией, Францией, Испанией и Голландией, ст. 20 кото-

Для формирования концепции международного уголовно­го права большое значение имели принятые международным сообществом другие международные договоры о преступнос­ти и наказуемости фальшивомонетничества, пиратства, меж­дународного терроризма и других деяний, посягающих на меж­дународный правопорядок. После окончания Первой миро­вой войны в ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙии с Версальским договором были под­готовлены проекты международных соглашений об ответст­венности Вильгельма II как военного преступника за совер­шение преступлений против мира и других деяний, выходя­щих за рамки национальных общеуголовных преступлений. При этом по известным причинам политического характера данные документы приняты не были.

В 1927 г. в Не стоит забывать, что варшаве состоялась I Международная конферен­ция по унификации уголовного права, на кᴏᴛᴏᴩой к числу пре­ступлений, посягающих на международный правопорядок, были отнесены пиратство, подделка металлических денег и государственных ценных бумаг, торговля рабами, женщинами и детьми, умышленное употребление всякого рода средств, способных породить общественную опасность, незаконная торговля наркотиками, порнография, а также иные преступ­ления, ответственность за кᴏᴛᴏᴩые предусмотрена междуна­родными конвенциями. Позже были проведены еще три кон­ференции, на кᴏᴛᴏᴩых делались попытки унифицировать за­конодательство о борьбе с международным терроризмом, вы­дачей преступников и т.п. На них предлагалось также офици­ально подразделить опасные международные правонарушения на международные преступления и уголовные преступления международного характера.

К примеру, известный румынский юрист-международник В. Пелла к наиболее опасным международным преступлени­ям относил агрессивную войну; военные, морские, воздушные, промышленные и экономические мобилизации, предприни­маемые с целью военных демонстраций; угрозу агрессивной войны; вмешательство одного государства во внутреннюю по­литическую борьбу или в осуществление суверенных полно­мочий другого; приготовление или допущение приготовлений на ϲʙᴏей территории посягательств на безопасность другого государства, в частности, покровительство бандам, готовящим­ся к вторжению на территорию последнего, и нарушение де-

милитаризованных зон. Важно заметить, что одновременно существовала концеп­ция, ᴏᴛʜᴏϲᴙщая к международным преступлениям уголовные преступления международного характера, в отношении кото­рых имел место конфликт национальных юрисдикции либо трудно было установить территориальную юрисдикцию опре­деленного государства.

Началом кодификации рассматриваемой отрасли междуна­родного права стало принятие Устава Международного Воен­ного Трибунала в 1945 г. и вынесение в 1946 г. Приговора Нюрн­бергского военного трибунала. Стоит сказать, для придания юридической силы указанным документам Генеральная Ассамблея (ГА) ООН в декабре 1946 г. в специальной резолюции подтвердила прин­ципы международного права, признанные статутом Нюрнберг­ского трибунала и нашедшие выражение в приговоре трибу­нала как общепризнанные.

Названный Устав МВТ все международные преступления подразделил на три группы (против мира, военные и против человечества) и дал им исчерпывающий перечень, существен­но дополненный в дальнейшем. В 1968 г. была принята Кон­венция о неприменении сроков давности к военным преступ­лениям и преступлениям против человечества, содержащая уточненную и расширенную классификацию международных преступлений.

Сегодня концепция международного уголовно­го права будет общепризнанной в доктрине и закреплена в решениях ООН. Так, в резолюции ГА ООН «Международное сотрудничество в области предупреждения преступности и уго­ловного правосудия в контексте развития» (1990 г.) государст­вам рекомендуется «активизировать борьбу против междуна­родной преступности путем соблюдения и укрепления право­порядка и законности в международных отношениях и с ϶ᴛᴏй целью дополнять и далее развивать международное уголовное право, выполнять в полном объеме обязательства, вытекаю­щие из международных договоров в ϶ᴛᴏй области, и пересмат­ривать ϲʙᴏе национальное законодательство с тем, ɥᴛᴏбы обес­печивать его ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙие требованиям международного уго­ловного права»1. Подчеркивается также необходимость между-" народного сотрудничества в области совершенствования уголов­ного права, разработки специальных учебных курсов по между­народному уголовному праву и завершению его кодификации.

1 Сборник стандартов и норм ООН в области предупреждения преступнос­ти и уголовного правосудия. Нью-Йорк, ООН. - 1992. - С. 49.

Несмотря на ϶ᴛᴏ, в юридической литературе пока нет еди­ного понятия предмета регулирования данной отрасли меж­дународного права. Споры на эту тему идут с прошлого века. К примеру, известный русский юрист Н.М. Коркунов в работе «Опыт конструкции международного уголовного права» ϲʙᴏ­дит его сущность к юрисдикции государств в отношении меж­дународных преступников и разработке вопросов подсуднос­ти1. Ф.Ф. Мартене дал следующее определение: «Международ­ное уголовное право заключает в себе совокупность юридиче­ских норм, определяющих условия международной судебной помощи государств друг другу при осуществлении ими ϲʙᴏей карательной власти в области международного общения»2. По­϶ᴛᴏму не случайно глава названного учебника «Международ­ное уголовное право» полностью посвящена вопросам между­народной подсудности, правовой помощи и выдаче преступ­ников.

Постепенно понятие международного уголовного права наполнялось и уточнялось за счет расширения круга регули­руемых отношений и указания на его основные элементы. В. Грабарь, проанализировав работы российских ученых-меж­дународников до начала XX в., сделал вывод о том, что «меж­дународное уголовное право содержит начала и нормы уголов­ного права, направленные на борьбу с преступлениями, пося­гающими на блага всех государств или определенной части их»3. В ϶ᴛᴏм определении выделяются уже две группы норм: материальные, конкретизирующие группу преступлений, и уголовно-процессуальные, регулирующие порядок их рассмо­трения, судебного разбирательства, выдачи и другие вопросы.

Небывалый рост общеуголовной преступности в большин­стве государств привел к существенным изменением в дина­мике и структуре международной преступности. Появились геноцид, экоцид, апартеид, массовые нарушения прав чело­века и другие новые международные преступления. Расширя­ется постоянно и число уголовных преступлений международ­ного характера. Меняется структура их субъектов, что в ϲʙᴏю очередь не могло не отразиться на процедурных вопросах реали­зации новых материальных норм. Как справедливо отмечают

1 Журнал уголовного и гражданского права. - 1889. - № 1.

дов. - Т. 2. - СПб. - 1905. - С. 388.

3 Грабарь В.Э. Материалы к истории международного права в России (1647-

1917) М.-1958.-С. 456.

И.П. Блищенко и И.В. Фисенко, «помимо диверсификации, детализации процессуальных норм повышалась их формали-зованность, столь ϲʙᴏйственная процессуальному и тем более уголовному праву. Стало возможным говорить о международ­ной уголовной юстиции. Наконец, стремление к строгой фор­ме процесса в совокупности с другими причинами привели к выдвижению и постепенной реализации идеи институциона-лизации международного механизма международной уголов­ной юстиции. Нужно помнить, такие качественные изменения заставили пере­смотреть определение международного уголовного права»".

При этом в процессе такого пересмотра не обошлось без край­ностей. К примеру, Е.П. Мелешко определяет эту отрасль меж­дународного права как «совокупность принципов, определя­ющих права и обязанности членов международного общения, нарушение кᴏᴛᴏᴩых будет международным преступлением и влечет за собой наказание»2. Здесь необоснованно сужен не только предмет правового регулирования до международных преступлений, но и упущена процессуальная сторона между­народного уголовного права. Известны и примеры обратного порядка, когда в определении указываются только уголовно-процессуальные отношения.

Как правомерно отмечала Л. Н. Галенская, в литературе од­новременно существовало 5-6 различных концепций между­народного уголовного права3. Важно заметить, что одни считали его отраслью меж­дународного публичного права, другие - отраслью междуна­родного частного права, третьи - самостоятельной отраслью права и т.п. Были и противники, кᴏᴛᴏᴩые доказывали, что меж­дународного уголовного права нет и криминализация между­народного публичного права недопустима. Кроме ϶ᴛᴏго, кри­тика ϲʙᴏдилась к тому, что в системе международного права не было постоянного механизма обеспечения норм международ­ного уголовного права в виде постоянного международного уголовного суда с юрисдикцией, распространяемой на госу­дарства, юридических и физических лиц. Создание же такого суда будет противоречить принципу суверенного равенства государств. Все ϶ᴛᴏ усложняло выработку единой концепции и понятия международного уголовного права. Не случайной

1 Блищенко И.П., Фисенко И.В. Международный уголовный суд. - М.: 1994. С. 7.

2 Мелешко Е.П. К истории вопроса об ответственности за нарушения зако­

нов и обычаев войны//Советский ежегодник междунар. права. - М.: 1961. -

3 Галенская Л.Н. О понятии международного уголовного права//Советский еже­

годник междун. права. - М.: 1970. - С. 247-248.

учебниках по международному праву, изданных в России, толь­ко в 1995 г. появилась глава об исследуемой отрасли права".

Научно обоснованное определение отрасли права можно сформулировать только на базе анализа предмета правово­го регулирования ϶ᴛᴏй отрасли. Какие компоненты входят в предмет международного уголовного права? В первую очередь, ϶ᴛᴏ со­трудничество государств в предупреждении, расследовании и наказании в особом порядке за преступления, предусмотрен­ные в международных договорах. И, во-вторых, ϶ᴛᴏ такие ча­стные вопросы сотрудничества, как установление государст­вами преступности и наказуемости отдельных деяний, опас­ных для международного правопорядка, определение юрис­дикции и судопроизводства, оказание друг другу правовой по­мощи по уголовным делам, выдача преступников, деятельность международных организаций в борьбе с преступностью и т.п. Кроме ϶ᴛᴏго, к предмету правового регулирования следует от­нести установление минимальных стандартов и правил уголов­ного правосудия, обращения с правонарушителями и унифи­кацию уголовного права.

По данной причине представляется научно обоснованным опре­деление И.П. Блищенко и И.В. Фисенко, согласно кᴏᴛᴏᴩому «международное уголовное право может быть определено как совокупность принципов и норм права, регулирующих отно­шения сотрудничества государств по предупреждению и на­казанию за совершение международных преступлений и пре­ступлений международного характера»2. С учетом анализа предмета некᴏᴛᴏᴩых деталей можно утверждать, что междуна­родное уголовное право - ϶ᴛᴏ система принципов и норм, регу­лирующих сотрудничество государств в борьбе с преступления­ми, предусмотренными международными договорами.

Что касается науки международного уголовного права, то в ее определении тоже нет единой точки зрения. Важно заметить, что одна из них выражает ее как самостоятельную, комплексную юридическую науку, кᴏᴛᴏᴩая изучает нормы, определяющие и регулирующие ответственность за международные преступления, а также ус­ловия оказания правовой помощи государств друг другу в борь­бе с некᴏᴛᴏᴩыми преступлениями, предусмотренными уголов­ными законами ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙующих государств3. По нашему мне­нию, науку международного уголовного права нельзя рассма-

1 См., Международное право: Учебник для вузов/Под ред. Г.В. Игнатенко. -

М.: Высш. шк., 1995.

2 Блищенко И.П., Фисенко И.В. Указ. соч. - С. 7.

3 Уголовное право: История юридической науки. - М.: 1978. - С. 270.

тривать в качестве самостоятельной, изолированной от меж­дународного права. В доктрине общепризнанным будет то, что международное уголовное право - ϶ᴛᴏ самостоятельная отрасль международного публичного права. По϶ᴛᴏму и наука международного уголовного права не может выйти за его рам­ки. Известно, что международное право изучает проблемы, связанные с международным регулированием политических, экономических, культурных, военных и других отношений, складывающихся между государствами в процессе их сотруд­ничества, т.е. межгосударственные отношения. Международ­ное уголовное право изучает вопросы, связанные с междуна­родным регулированием межгосударственных отношений, складывающихся в процессе их совместной борьбы с между­народной преступностью.

Проблема соотношения международного уголовного и внут­ригосударственного права носит подчиненный характер к про­блеме соотношения международного и национального права. Отечественная доктрина международного права исходит из того, что они представляют собой самостоятельные и особые правовые системы, не подчиненные одна другой. При этом меж­дународное и национальное право находятся в постоянном взаимодействии, кᴏᴛᴏᴩое опосредствуется волей государств - участников международных отношений. При ϶ᴛᴏм «концеп­ция господства права предусматривает признание всеми госу­дарствами верховенства международного права в общей сис­теме права»1. Сущность такого верховенства и взаимодействия в нашем государстве юридически закреплена в ст. 15 Консти­туции РФ и ст. 5 Закона о международных договорах РФ 1995 г. Этим правилам подчиняются взаимосвязь и соотношение меж­дународного и национального уголовного права, кᴏᴛᴏᴩые неот­делимы друг от друга и находятся в постоянном взаимовлиянии.

С одной точки зрения, нормы международного уголовного пра­ва реализуются только путем трансформации в национальное законодательство. Уголовные кодексы государств постоянно «пополняются» за счет таких конвенционных преступлений, как «отмывание» преступных денег, терроризм, нарушения за­конов и обычаев войны, преступления на воздушном транс-" порте и т.п. По данной причине Заключительный Акт СБСЕ 1975 г. подчеркивает требование устанавливать государственные за­коны и административные правила в ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙии с их юри-

1 Международное уголовное право / И.П. Блищенко, Р.А. Каламкарян, И.И. Карпеци др. - М.: Наука. - 1995. -С. 31.

лическими обязательствами по международному праву. Важно заметить, что одна­ко при всех обстоятельствах национальный уголовный закон не может противоречить межгосударственному соглашению. Кстати, эта сторона взаимосвязи пробудет и в том, что наказания за совершение преступлений международного характера в на­стоящее время назначаются национальными судами.

С другой стороны, национальное уголовное право оказы­вает положительное влияние на разработку и функциониро­вание международных договоров по борьбе с преступностью. При разработке проектов договоров изучается законодатель­ный опыт государств, кᴏᴛᴏᴩые вначале сами установили уго­ловную ответственность за незаконное распространение нар­котиков, угон воздушных судов, фальшивомонетничество и другие преступления. Исключая выше сказанное, на базе общих принципов уголовного права государств строятся такие специфические институты международного уголовного права, как соучастие, покушение на преступление, преступный приказ, назначение наказания и др. «В случае если в качестве примера взять институт меж­дународной уголовной ответственности индивида, то надо от­метить, что основа формирования ϶ᴛᴏго института - идея о преступности и наказании за агрессивную войну. Кстати, эта идея ока­зала влияние на формирование в период между двумя миро­выми войнами принципа запрета агрессивной войны, квали­фикации ее как международного преступления, оформления ответственности государства агрессора и индивидуальной уго­ловной ответственности»1.
Стоит отметить, что основой для формирования всех названных институтов было национальное уголовное право. То же самое можно сказать о порядке предварительного рас­следования международных преступлений, предания суду меж­дународного военного трибунала и других уголовно-процес­суальных вопросах, включенных в уставы международных су­дов с учетом национального законодательства.

Национальные суды применяют нормы международного уголовного права с оговорками. К их числу ᴏᴛʜᴏϲᴙтся: транс-Формация договорных норм в уголовное законодательство страны, ратификация и опубликование договоров в соответ­ствии с установленными в законах государства правилами, ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙие договоров общепризнанным принципам и нор-Мам международного права, точность и конкретность между­народных договоров в целях их применения национальными судами и т.п.

Международное уголовное право. - М.: 1995. - С. 36.

В практике судов Великобритании, Италии, ФРГ и других правовых государств в ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙии с их конституциями нор­мы международных договоров об уголовной ответственности индивидов применяются только после их трансформации в национальное законодательство и ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙующего опубли­кования в печати. В России и ряде стран СНГ допускается при­менение судами норм международных договоров после их ра­тификации и опубликования в официальных источниках. Важно заметить, что од­нако в судебной практике нет прецедентов прямого примене­ния норм международного уголовного права при вынесении решений по уголовным делам о конвенционных преступлени­ях. В таких случаях суды и впредь будут руководствоваться на­циональным законодательством, в кᴏᴛᴏᴩое трансформирова­ны ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙующие нормы международного уголовного права.

В резолюции Генеральной Ассамблеи ООН 96 (1) от 11 де­кабря 1946 г. геноцид был квалифицирован как «преступление, нарушающее нормы международного права». Кстати, эта же форму­лировка была воспроизведена в преамбуле и ст. 1 Конвенции о предупреждении преступления геноцида и наказании за него 1948 г. и нормах других международных соглашений в ϶ᴛᴏй области. Сложился термин «преступления против международ­ного права», кᴏᴛᴏᴩый охватывает как международные преступ­ления, так и уголовные преступления международного харак­тера, «что должно подчеркнуть значение международного пра­ва как регулятора отношений, являющихся объектом преступ­ных посягательств»1.

Этот термин упоминался и на Пражском международном симпозиуме по международному уголовному праву в 1987г. На нем были заслушаны и обсуждены доклады «Особенности ко­дификации международного уголовного права», «Повышение роли уголовного права в деле защиты мира и международной безопасности» и др. В принятых решениях подчеркивается особая роль международного права в регулировании преступ­ности и наказуемости деяний, посягающих на международный правопорядок, на конкретные нормы международного права.

В Уставе международного трибунала по Югославии (ст. 9) и Уставе Международного уголовного трибунала по Руанде (ст. 8) большая группа преступлений, совершенных в районе воен­ных действий, названа преступлениями против международ­ного гуманитарного права.

1 Международное право" Учебн. для вузов / Под ред. Г.В. Игнатенко - 2-е изд. М: Высш шк. - 1995 - С. 283.

Следовательно, становление и развитие международного уголовного права осуществлялось вследствие постоянного рос­та международной преступности. Являясь вынужденной и не­обходимой мерой, сотрудничество государств в ϶ᴛᴏй сфере постоянно совершенствуется на правовой основе. Не стоит на месте и международно-правовое регулирование преступности и наказуемости деяний, посягающих на международный пра­вопорядок. Количество таких преступлений растет.
Стоит отметить, что основным объектом их преступного посягательства будет международ­ное право как регулятор отношений и в сфере борьбы с пре­ступностью. По϶ᴛᴏму мы можем говорить о преступлениях против международного права, имея в виду как международ­ные преступления, так и уголовные преступления международ­ного характера.

Пользовательское соглашение:
Интеллектуальные права на материал - Международное уголовное право - В.П. Панов. принадлежат её автору. Данное пособие/книга размещена исключительно для ознакомительных целей без вовлечения в коммерческий оборот. Вся информация (в том числе и "Глава 1. Понятие и становление международного уголовного права") собрана из открытых источников, либо добавлена пользователями на безвозмездной основе.
Для полноценного использования размещённой информации Администрация проекта сайт настоятельно рекомендует приобрести книгу / пособие Международное уголовное право - В.П. Панов. в любом онлайн-магазине.

Тег-блок: Международное уголовное право - В.П. Панов., 2015. Глава 1. Понятие и становление международного уголовного права.

(С) Юридический репозиторий сайт 2011-2016